26 июня исполнилось бы 85 лет выдающемуся режиссеру Владимиру Мотылю, автору легендарных фильмов "Белое солнце пустыни", "Женя, Женечка и "катюша", "Звезда пленительного счастья"...

Мало было картин популярнее, "Белое солнце..." космонавты брали в полет, а родина не спешила с признанием - даже Госпремия за него была пожалована мастеру спустя 30 лет после премьеры.

Что не нравилось властям в режиссере? Он был внутренне свободен, а независимости не прощали. Каждый фильм выходил с трудом, некоторые не вышли вовсе, замыслы рубились на корню, и теперь, когда все это стало классикой, странно читать о невидимых миру трагедиях, сопровождавших ее создание. Свое состояние режиссер описывает в дневниках цитатой из дагестанского писателя Эффенди Капиева: «Великое мое время! Как ясно, как страшно отчетливо я тебя чувствую. Ты идешь колесом через меня, и кости мои трещат под твоей ледяной поступью"…

Мы предлагаем впервые публикуемые отрывки из этих дневников. Они относятся к годам работы над фильмом "Женя, Женечка и "катюша".

Год 1965-й.

До первого моего фильма «Дети Памира» были отвергнуты сценарии «Девочка и рябина» и совместная с А.Гребневым заявка на фильм о заочниках. Первый мыслился как поэтический рассказ о театральной провинции (автобиографическое), второй - как поток судеб, сошедшихся под крышей университета (тоже автобиографическое). Все было отвергнуто, и я оказался в Душанбе – в пожарном порядке спасать фильм «Дети Памира». Третьим моим предложением были «Три сестры» - мне отказали на «Мосфильме» (зато через полгода разрешили Самсонову). Четвертым была «Гадюка» по А. Толстому - отказал Пырьев.  Полгода ушли на работу и бесполезную борьбу за право снять «Семь пар нечистых» по Каверину. Закрыли. Наконец, «Кюхля» по Тынянову - полгода работы и снова крах.

Случайности? Нет! Закономерности. Во-первых, мое полнейшее непонимание машины кинематографа (ехавшей по моим костям). Во-вторых, стремление сделать свое обходится дорого. В третьих, в кино театральная порядочность выходит боком. Я каждый раз пробивал один сценарий, не заготавливая себе резервов на случай провала. Боялся обидеть авторов и был дешевым рыцарем чести.

Машина кинематографа состоит не менее чем из 28 звеньев, и сценарий проходит при условии полного единогласия всех 28! Если хоть в одном звене кто-то усомнится, вся машина начинает вращаться в обратную сторону. Все должны сказать «да». Но кто-то болен, кто-то за границей, кто-то в командировке, кто-то еще читает, а кто-то сменился. Беспрепятственно катятся лишь ровные шары без мысли и художественных примет. Но если есть мысль, да еще форма - караул!!! Поэтому подавляющая часть режиссеров катит шары, соответствующие ГОСТу. А те, кто пытается сделать что-то свое, должны пробивать. То есть убеждать каждого из 28, что сценарий нужен, не вреден, интересен, не формалистичен, экономически выгоден, что он за советскую власть и т.д. и т.п.

Продолжение - здесь:

http://www.rg.ru/2012/06/25/motil-poln.html