В то время как художники и артисты, писатели и музыканты разных возрастов и убеждений, обеспокоенные беспределом властей, пишут письмо в поддержку PussyRiot, в Доме кино обсуждается анонимка «молодых кинематографистов», обращенная к Никите Михалкову «как к наиболее значимой фигуре в отечественном кинематографе». Дискуссия о том, как избежать нравственной деградации общества, набирает силу.



«Брат за брата не ответчик», — цитатой из чеховского рассказа «Злоумышленник» ответил Никита Сергеевич на вопрос об участии в акции интеллигенции Андрона Кончаловского. И действительно, устремления братьев отчетливо разные. Кончаловский вместе с сотней людей, вписавших свои имена в историю нашей культуры своими произведениями, предостерегает власти от мракобесия, а Михалков потворствует молодым, начинающим свой путь в искусство с челобитной начальству: «Именно сейчас, в свете решений Пленума Правления Союза кинематографистов от 16.04.2012, мы видим реальную возможность с Вашей помощью повлиять на сложившуюся ситуацию. От этого зависит не только будущее конкретных режиссеров, сценаристов и операторов. От этого зависит будущее нашей Родины!»

Как же облагородить «будущее нашей Родины?» Да просто. «Просим Вас рассмотреть возможность создания при Союзе кинематографистов России Молодежного отделения и возглавить Попечительский Совет организации».


И Родина в лице крупных кинематографических функционеров немедленно отозвалась. 20-го июня в Московской Городской Думе в рамках Московского молодежного кинофестиваля с задорным названием «Будем жить!» прошел круглый стол на означенную тему, даже в плотном графике ММКФ нашлось время - под приглядом десятков телекамер прошел еще один «стол», где слово было предоставлено не только главному защитнику обиженных и оскорбленных «молодых кинематографистов», но и им самим.  

Впрочем, вначале, строгую отповедь журналистам дал сам Председатель Союза. Он подверг остракизму «либеральную диктатуру нашего общества», шельмующую смельчаков, подписавших письмо: «Стоило им только отвернуться пятачком от корытца, в котором кормят помоями и сразу они получают по затылку». И не подписано письмо не потому что сверху инициировано. А по той же причине, по которой  не подписывали письма против советской  власти – боялись.

Кстати, боялись, но подписывали -  письма в защиту Солженицына, Сахарова, Некрасова, Буковского, Ковалева. Письмо в защиту осужденного Бродского подписали, между прочим, Шостакович, Маршак, Паустовский, Твардовский, Юрий Герман. “Я никогда не боялась за себя,  - говорила Белла Ахмадулина, но мне знаком страх за товарищей”

Существует два рода писем “за” и “против”.  На первый взгляд между ними разница лишь стилистическая. Ведь даже самые рьяные письма  с призывами «Ату!», «Наказать!», «Вон из страны!». Призывающие наказать Пастернака, не выпускать Бахмину, Ходорковского и PussyRiot  – обязательно оперируют идейной лексикой во славу отечества, и его наисветлейшего будущего. При этом непременно находятся силы зла, стоящие на пути колонны, шествующей с улыбкой добра и воздушными шариками в оптимистическое завтра (или «к торжеству коммунизма»)…

Авторы письма выступают против «пропаганды и распространения кинематографических произведений, несущих безнравственность и пошлость, вызывающих отвращение к нашему кинематографу, народу и всему Отечеству...» Именно таким фильмам, по их мнению,открыт зеленый свет на фестивалях, где «членами жюри выступают «модные» педагоги авторов этих самых кинопроизведений, которые, естественно, раздают призы своим ученикам».

По мнению авторов, им мешаюттворить другие режиссеры, которые «открыто издеваются над больными и убогими героями своих фильмов, над нравственными и духовными ценностями, прикрывая свой непрофессионализм громкими заявками на «арт-хаусность» и «современные» подходы к творчеству». Вредят также фестивальные отборщики, которые этот самый «арт-хаус» предпочитают. К тому же «членами жюри выступают «модные» педагоги авторов этих самых кинопроизведений, которые, естественно, раздают призы своим ученикам».

В общем, круговая порука, сквозь которую не прорваться  «не ангажированным чернухой» творцам. А они готовы. 61 «коллективный автор», готов к свершениям: «Мы хотим нести в общество мысль и свет, пропагандировать настоящие духовные и нравственные ценности». Им предоставили слово.

Режиссеру-документалисту  Дмитрию Боголюбову, одному из закоперщиков новой инициативы не нравится сравнение с письма «доносом», прозвучавшее   из уст Павла Лунгина: «… Непонятно, почему такой резонанс... У нас одна цель, чтобы нас услышали…  Дело в том, что нас вообще никуда не допускают. Проще взять героя, который матерится, включить камеру пойти с ним по пьянкам, подворотням. Где здесь режиссура, автор? Думают ли авторы об ответственности творцов? Что хотят сказать своими фильмами?  Я в своем творчестве пытаюсь обозначить проблемы,  но не спекулирую на них, стараюсь чтобы были пути надежды.

Режиссера Дмитрия Боголюбоваогорчило время показа его фильма на фестивале «Святая Анна» - в девять утрапублики почти не было. Дмитрий вообще хотел бы, чтобы на фестивалях были специальные номинации «для нас», за «светлое, доброе кино».

Куклина Рита, режиссер говорила о моде, которую устанавливают фильмы, побеждающие на фестивалях: «А ведь у нас такие проблемы с понятием «традиционная семья». То что снимают сегодня не несет света, понятий, которые могли бы сформировать зрителя… Мы хотим снимать фильмы, чтобы формировать полноценную личность».

Евстифеев Николай, режиссер. «Если кто-то считает государственную  коррупцию предательством России, то есть и фильмы, которые так изображают страну, что они тоже - предательство…»

Сергей Великоредчанин, режиссер.«Замечательное предложение Владимира  Хотиненко - а давайте сделаем 50 дебютов! Надо снимать кино разное… У меня болит сердце, у меня любовь в сердце, надо выплеснуть любовь…» Он же предложил написать письмо Путину.

Дискуссия выявила несколько любопытных обстоятельств.

Первое.  «Молодые кинематографисты» категорически отказываются говорить, кто же мешает им снимать доброе, светлое и талантливое кино?

Второе. Объявившиеся авторы анонимного письма категорически не желают привести примеры «так называемого арт-хауса» и вредоносной чернухи, против которой они синхронно выплыли со своим письмом.

При этом и  они и озабоченные их будущим руководители СК словно забыли, что дебютам последние годы был включен зеленый свет. В Минкульте была специальная программа поддержки начинающим кинематографистам. Правда, резкое переустройство киноиндустрии и разделение финансирования (часть которого ушло к «мейджорам») подорвало возможность состояться многим дебютам. Впрочем сегодня не только Минкульту, но и так называемым мейджорам, в том числе и ТРИТэ, возглавляемому Никитой Михалковым никто не мешает на немалые деньги, выделяемые государством запускать проекты молодых. Теперь есть центр дебютов и при ВГИКе.   Наверняка и студенты академии Никиты Михалкова, которая должно вот-вот открыться будут иметь возможность снять «дипломную картину».

Да и форумы «светлоликого кино» у нас есть. Например, кинофестиваль «Лучезарный ангел», проводящийся под духовным попечительством  Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. Или вновь образованный кинофестиваль позитивного кино «Будем жить!»

Впрочем, письмо и его обсуждение закономерно привело к ожидаемым оргвыводам. Никита Михалков  обещает  помощь в создании молодежной комиссии при СК РФ (все «забыли», что подобная секция при РФ давно существует, но сейчас ее вроде создают как «союз» или «центр», который будет аккумулировать привлеченные госсредства на запуск десятков дебютов в год).

Выступивший под занавес дискуссии председатель комитета Госдумы по культуре Станислав Говорухин, суровозаявил, что российский кинематограф ожидают изменения в виде введений ограничений: «Это будут нравственные ограничения. Без нравственных ограничений не живет ни одна страна».

Комментарий Марины Разбежкиной, режиссера, художественного руководителя Мастерской документального кино.

Судя по всему, я один из ответчиков, против кого и направлены стрелы этой кампании. Видимо, я и мои ученики и есть — люди, которым «заказывают» мрачное кино. Любопытно поинтересоваться, кто заказывает? И почем платят?

Вы говорите, «социальный заказ». Если под ним подразумевается не то, что проплачено, а то, что режиссер  расслышал, разглядел в действительности, то почему
на него непозволительно откликаться? Только этот «заказ» и должен слышать художник.Больше всего мне жаль ребят, по воле старших оказавшихся внутри абсурдной ситуации. Это письмо разбило наше сообщество на «лагеря». Разделило и студенчество. Ну не было никогда конфликтов между моей Школой и ВГИКом, не было и взаимных претензий. А теперь есть.

Оказывается, именно мы - цех по производству «чернухи». Виноваты, конечно же, и фестивали, вроде «Артдокфеста» эту «непрофессиональную чернуху» поддерживающие. Главный приз нынешнего Артдокфеста получила моя ученица Мадина Мустафина за фильм «Милана». Председатель жюри Андрей Звягинцев говорил, что фильм потряс его не только «безукоризненной строгостью и аскезой», но и болью, драмой человеческих отношений. Может быть, «чернуха» - это проблема вашего собственного зрения, вашего личного состояния и сознания?

Вот вы сетуете, что все выступающие привязались к стилю письма. Но стиль и есть человек. Не случайно, письмо написано слогом стародавней советской эпохи. «Чернуха», «позитивное» кино – странный язык для профессионалов. Сегодня эти понятия ничего не обозначают, кроме ярлыков, которыми можно легко маркировать авторов. Кто мешает вам снимать фильмы о светлой юношеской любви, о мгновениях счастья?  Или делать веселое, легкое кино? Почему о праве снимать подобное кино надо просить председателя Союза кинематографистов?

В своем «обращении» вы все время путаетесь, вот что печально. А потом подобные же тезисы тиражирует персонаж по имени Филипп Кудряшов, который уже впрямую обвиняет меня в нелюбви к России в своем лакейском письме. Мало того, я еще и своим студентам внушаю эту «нелюбовь». Все это было бы смешно, когда б не было так знакомо. Раньше за подобные обвинения — если, конечно, обвиняемых не сажали — били морду.  Господин Кудряшов говорит, что когда увидит разрушенный с одной стороны колодец, будет снимать его с другой, там где он — целый. Вот как он любит родину - не показывает «ее упадка». Но не бывает «полуразрушенных» колодцев. Как не бывает полуразрушенного джакузи, что более понятно процветающему продюсеру Кудряшову. У нас с Филиппом несомненно две разные родины.

Кино может и должно быть разным: черно-белым, цветным, мрачным, светлым. Каким оно быть не имеет права? Плохим. Пусть даже очень добрым.

"Новая газета" Лариса Малюкова

Далее история фото из ФБ Марины Разбежкиной:Дорогие знакомцы и незнакомцы! Не драматизируйте ситуацию, отнеситесь к ней как к забавной. Н.С. - прекрасный актер (это я безо всякой иронии говорю) и выстраивает свою жизнь как актерскую игру. Был у него случай с Сокуровым. Они несколько лет уже не разговаривают. Но на одном из форумов вдруг оказались рядом. Сидели, отвернувшись друг от друга. И тут в зал ввалился журналистский пул. Н.С. развернулся к Сокурову, приобнял его и что-то зашептал. Сокуров был так поражен, что придвинулся ближе, дабы расслышать сакральные речи. Выяснилось, что Н.М. говорил ему про погоду, "дескать, неплохая погодка сегодня". Все СМИ зафиксировали эти дружеские объятия. Так что я просто еще раз восхищена Н.С. Дама-фотограф, сделавшая основной снимок, попавший в СК, сказала с томлением в голосе:"Какое счастье, когда тебя обнимает такой мужчина". Занавес, господа!