Толстиков vs. Демидов

Глава Фонда кино и заместитель министра культуры продолжают отстаивать свои позиции по спорным вопросам в  средствах массовой информации.

Письмо Сергея Толстикова Ивану Демидову, опубликованное в "Газете.ру"

«Честно скажу, меня радуют любые комментарии наших руководителей от кино. Радуют, потому что из калейдоскопа таких высказываний складывается картина, которая существует в их представлении. Что, безусловно, важно людям, делающим кино. Что не радует порой, так это стиль и содержание такого рода посланий. «Жесткая отповедь» (похоже, пока исключительно мне), как определили жанр письма Ивана Демидова журналисты «Газеты.Ru», как нельзя точнее характеризует тональность, в которой сегодняшнее Минкультуры общается со своими контрагентами. Собственно говоря, этому аспекту и было посвящено острое выступление Федора Бондарчука на «круглом столе» в РИА «Новости», реакцию на который мы имеем. Но оставим тональность в покое и перейдем к существу вопроса.

Замминистра выражает удивление, что Фонд кино (имеюсь в виду я), оказывается, «давно просит сформулировать задачи госполитики в области кино».

Да, прошу давно. Более того — не только задачи, но и, как ни странно, саму государственную политику. Просил и год назад, и два. Первый раз при новом руководстве Минкульта в июне этого года, когда замминистра на встрече с кинематографистами в Доме кино сформулировал «два постулата, из которых будет исходить Минкультуры при выработке стратегии работы с кинематографом. Первый — зритель любит, хочет и всячески ждет своего кино. Второй — отечественная киноотрасль представлена сильными мастерами: продюсерами, режиссерами, актерами».

Несмотря на плакатный стиль эпохи развитого социализма, важный момент в этой реляции в том, что Минкульт собирался вырабатывать «стратегию работы с кинематографом».

Странно, однако, что в качестве первоочередной меры для реализации этих двух «постулатов» почему-то было выбрано введение прямых квот для показа отечественного кино.

В ходе указанной встречи руководство Минкульта с легким недоумением выслушало «неблагодарных киношников», которые все как один отказались от такого монаршего подарка, и решило, что просто, видимо, «не тех позвали».

Именно тогда я и сказал, что без детального просчета последствий предлагаемые меры как минимум неочевидны, а может, и вредны, и что нам очень важны два документа от Минкульта — госполитика и стратегия развития кинематографа.

Замминистра, как, наверное, и полагается человеку, курирующему кино, твердо уверен, что задачи госполитики в кино ясны и неоднократно формулировались, и дальше в письме приводит набор «нескольких главных», «одной из основных», «еще один блок задач» и т. д. и т. п.

Все сказанное (Демидовым в письме. — «Газета.Ru») банально и верно — за одним исключением: целостного характера госполитики и ее специфики в этих словах нет.

Также как в действиях Минкульта нет единого методологического подхода. А у отрасли нет самого концептуального документа, в котором эта госполитика системно сформулирована, и который должен лежать в основе форм ее реализации.

Государственная политика — это комплекс целей, принципов и норм, которыми руководствуется как орган государственной власти, так и сами участники деятельности в той или иной отрасли, в данном случае в кинематографе.

Задам, например, вопрос: принцип свободы художественного самовыражения входит в нашу госполитику в сфере кино?

А принцип приоритетности социально-значимых тем при выделении господдержки? Как обосновывается размер общей финансовой поддержки в сфере кино? К каким параметрам и источникам необходимо ее привязывать? Только к бюджету, как пишет замминистра? Или, может быть, к иным значимым источникам? Должен ли быть автономный центр управления кинематографом, или это управление должно находиться в ведении Минкульта? В какой пропорции и почему должны распределяться средства по направлениям?

Я могу перечислить еще с дюжину таких вопросов, где нет никакой ясности.

Например, весь сыр-бор сегодня разгорелся из-за того, что доля отечественного кино, произведенного лидерами (имеются в виду десять компаний, которым выделяется господдержка. — «Газета.Ru»), упала. Доля — важнейший показатель. Но этот показатель является функцией как производственного фактора, так и, прежде всего, инфраструктурного. Несет ли за этот фактор ответственность Минкульт? И если да, то где эта ответственность прописана? Какие нормы должны быть зафиксированы для отрасли кинопоказа?

Как правильно бороться с монополизмом блокбастеров? Как установить эффективное взаимодействие с телевидением и интернетом? Стимулировать ли спрос при высоких ценах на билеты?

Наконец, какая цель в связи с этим должна быть заявлена: те 15%, вокруг которых мы инерционно топчемся, или амбициозные для нас сегодня 25—30%, которые отражают реальный спрос на отечественное кино (в обоих случаях речь идет о доле российских фильмов в прокате. — «Газета.Ru»)? Какие ресурсы и механизмы при этом должны быть задействованы? Какое правительственное решение для этого должно быть принято? В каком документе на сайте Минкультуры я могу найти ответы на эти вопросы? Я искренне восхищаюсь интеллектуальным уровнем человека, которому тут «все ясно»!

Мне, конечно, ответят, что по данным вопросам сформированы рабочие группы (основной метод решения дискуссионных вопросов в Минкультуры — создание рабочих групп, состоящих из отраслевых экспертов. — «Газета.Ru») но, повторюсь, нам важна общая картина, потому что, как учили классики, надо идти от общего к частному, а не наоборот.

Сегодня основополагающим документом в сфере госполитики в области кино является 126-й Федеральный закон. Закон, появление которого сделало в свое время возможной саму господдержку и определило ее основные параметры. Закон, который несколько раз серьезно перелицовывался и, по консенсусному мнению специалистов, требует серьезного переформатирования в соответствии с сегодняшними реалиями. Но даже федеральный закон отражает лишь один ракурс в общей системе госполитики, которая требует своего отражения в соответствующем документе, разработка и утверждение которого, на мой взгляд, есть прямая обязанность органа, ответственного за кинематограф.

Стратегия развития кинематографа, которую министерство, как я понимаю, все-таки вырабатывает с июня этого года, следующий момент. В ней должны быть прописаны конкретные меры для достижения тех целей, которые утверждены в госполитике, при учете опять-таки ее важнейших принципов и норм.

Если опросить сегодня сто ведущих кинематографистов страны и задать им простой вопрос: существует ли у Минкульта понимание, что такое внятная системная госполитика или стратегия развития кинематографа в области кино — я уверен, что абсолютное большинство ответит: нет!

Эти ответы, а не комментарии в прессе, скажут о реальном положении дел.

Теперь к следующей серии.

В сентябре на правительственном совете по кино Минкульт внес революционные предложения. Мало того, что опять была провозглашена идея квотирования и отмены льготы на НДС для кинотеатров (видимо, решили, что позвали «тех»), всю господдержку, в том числе и через Фонд, было предложено осуществлять через матрицу тематического планирования.

Несмотря на то что опять все киносообщество почти солидарно выступило против, осенью Минкульт «ясно» продекларировал свои цели: из шести миллиардов господдержки один миллиард остается в Фонде на условиях стопроцентной возвратности, остальные пять идут в Минкульт, в том числе для создания фильмов по тематике, определяемой этим министерством.

Только беспрецедентная консолидация киносообщества, причем независимо от масштаба компаний и членства в киносоюзах, плюс трезвый взгляд на вещи курирующего вице-премьера (имеется в виду Владислав Сурков, проводивший осенью правительственные совещания по данному вопросу. — «Газета.Ru») не допустили торжества такого подхода. После двух правительственных совещаний в конце концов была принята в чем-то компромиссная модель, полностью учитывающая идеологию Фонда, с понятным набором экономических инструментов и ресурсом в 3 миллиарда рублей (отданных в распоряжение Фонда кино. — «Газета.Ru»).

Единственное, чего недосчитался Фонд, это 700 миллионов рублей, планировавшихся до этого для поддержки независимых компаний и анимации, они ушли в Минкульт на финансирование фильмов «социально-значимой» тематики.

Почему-то после этого в информационном поле со стороны Минкульта опять появились заявления о том, что ведомство недовольно работой Фонда, что фильмов, подобных комедии БАБЛО, «больше не будет», и что все утвержденные Фондом проекты будут визироваться ведомством.

Тогда-то я и попросил определить характер этого визирования. Если он идеологический, то это цензура.

Если художественно-экономический, то чем плохи экспертиза и новый экспертный совет Фонда? Особо учитывая факт, что министр культуры и замминистра входят в попечительский совет Фонда.

Вместо внятного ответа на простой, в общем-то, вопрос я услышал обвинения в «спекуляции на тему возможной цензуры, не подтвержденной ни одним фактом». Нет цензуры? Замечательно, тогда зачем визировать темы? Показать, кто в доме главный?

Главные — правительство и министерство. Так было, есть и будет!

Есть соглашение между Минкультом и Фондом, где указаны формы контроля. Но зачем поднимать ветер летающими туда-сюда бумагами? Кто-то в министерстве в кино понимает больше, чем члены экспертного совета Фонда? Покажите мне их!

Сам по себе вопрос о приоритете так называемой социально-значимой тематики в сегодняшней трактовке Минкульта, судя по откликам, особого волнения в киносреде не вызывает. Дело в том, что большинство тем в списке, принятом Минкультуры, сформулировано в целом настолько общо (за исключением ряда исторических), что под них можно попробовать, по мнению продюсеров, подставить любой проект. (Другой вопрос — зачем это делать.) Тем не менее, учитывая слова замминистра «об отраслевой экспертизе и отраслевом выборе», хотелось бы поинтересоваться: кто эти люди, которые «родили» этот список и, что особенно интересно, формулировки тем?

Проблема в другом — в том, что новые чиновники сегодня пытаются взять на себя тяжкое бремя определять, какое кино более важное для нашей страны. Вы, продюсеры, занимайтесь массовым зрительским кино, а мы вам сейчас скажем, «как Родину любить». Но Бондарчук снимает СТАЛИНГРАД не потому, что он увидел эту тему в списке Минкульта.

А кто больше любит Родину: Сельянов с фильмом БАБЛО или замминистра культуры со своим списком? Может, проголосуем?

Фраза про «творцов и бюрократов» (имеется в виду высказывание Сергея Толстикова на «круглом столе» 19 декабря, в котором он подчеркнул, что одной из задач Фонда было «упразднение одного из наиболее одиозных рудиментов советского управления культурой, когда бюрократ управляет не только экономикой творческого процесса, но и, по сути, является творцом, генеральным продюсером снятого на бюджетные деньги фильма». — «Газета.Ru») была взята из подготовленных правительством материалов к совету по кино в ноябре 2009 года. Там в качестве одной из целей ставилось создание организации вне рамок исполнительной власти, свободной от профильных чиновников и основанной на профессиональной независимой экспертизе. Именно такой по форме организацией и стал Фонд.

Минкультуры при этом остается органом исполнительной власти, вырабатывающим и частично реализующим госполитику в области кино.

Политика Минкульта, по мнению многих, в первую очередь должна быть сосредоточена на создании среды, в которой существует кино, потому что необходимые полномочия и инструменты для этого есть только у ведомства (я в этой связи уже говорил, что по ряду направлений Минкульт действует очень активно).

Но контентом, исходя из простой управленческой логики, сегодня должны бы заниматься Фонд и продюсеры, потому что в этой связке чиновники отделены от денег, и база коррупциогенности снижается.

Это не отрицает приоритетного отношения к ряду актуальных проектов (по существу — госзаказов), поддерживаемых Минкультом, но требующих той же профессиональной экспертизы Фонда. Ясно, что такая модель с трудом может найти понимание у тех чиновников, для которых главное — управлять финансовыми потоками.

Свидетельством тому является положение, в котором Фонд оказывается второй год подряд.

Несмотря на то что в Минкульт неоднократно направлялись письма с просьбой привести в соответствие нормативно-правовую базу, чтобы Фонд мог получать финансирование в следующем году одновременно с Минкультом, ничего в этом направлении не сделано.

Почему? Потому что вопрос с госполитикой «ясен».

Не хочется продолжать и дальше удивлять замминистра, но специфика управления в сфере культуры немного отличается от специфики управления в области чистой политики. Разные: как объекты, с которыми приходится в основном иметь дело, так и сами процессы.

Вертикаль тут есть, но, «к сожалению», поставлена с ног на голову. Талант здесь — «все», а замминистра или исполнительный директор — «что-то», но уж точно не «все».

Так, по крайней мере, во всем цивилизованном мире. Надеюсь, так будет и у нас.

Хочу также попросить Минкульт присылать все-таки представителей на важные для индустрии «круглые столы», чтобы реакция на удивление могла быть проявлена в диалоге с киносообществом, а не на страницах газет или в кабинетах вышестоящих начальников.

Прошу прощения, но вот получилось какое-то такое «директорское понимание», оторванное от «задач государства и отрасли». Я прекрасно при этом понимаю, что у руководства Минкульта есть желание упорядочить свои представления о кинематографе. Собственно говоря, именно этой цели и посвящен данный материал.

P. S. Только что в прокат в количестве беспрецедентных 2150 (!!!) копий вышел американо-новозеландский фильм ХОББИТ. В США фильму был присвоен рейтинг PG-13. В переводе на русский: с 13 лет в сопровождении родителей. У нас 6+! Я не специалист в этих вопросах, но не кажется ли уважаемому министерству, что это несколько странная форма «защиты киноотрасли» (как и наших детей) «от агрессивной конкуренции со стороны западного кинорынка»?»
Источник