Вадим Смирнов: «Песню про миллиард в нашем прокате любят петь, в основном, бездари…»

История компании «Двадцатый Век Фокс» на кинопрокатном рынке России началась в 1996 году с фильма «Ромео + Джульетта» База Лурманна. До 2006 года официальным дистрибьютором «20th Century Fox International» была компания «Гемини Фильм Интернациональ». Она работала не только в России, но и на Украине, в Белоруссии, Грузии, Азербайджане и Казахстане. В 2006 году голливудский мейджор решил открыть в России самостоятельное подразделение.

О том, что происходит в российском прокате, о предпочтениях кинозрителей и прокатных планах мы говорили с главой российской компании «Двадцатый Век Фокс СНГ» Вадимом Смирновым.

Вита Рамм:
В России любят рассуждать про миллиарды, которые кормят Голливуд. Насколько эффективно «фабрику грез» поддерживает отчислениями ваша компания?

Вадим Смирнов:
Про кормление Голливуда речи учащаются к концу года, особенно, когда объявляются итоговые валовые кассовые сборы. И потому я на этот вопрос готов ответить развернуто. Первое. Я думаю, что эту песню про миллиард долларов в нашем прокате любят петь, в основном, бездари. Они сами не способны создать ничего стоящего ни с точки зрения художественного восприятия, ни с точки зрения коммерческой. Ведь если перечислить продюсеров и режиссеров, которые делали когда-либо хорошее кино, к тому же еще приносящее деньги, они эту песню не поют. Они отлично понимают, что в свое время, когда автомобильные салоны начали переделываться в кинотеатры обратно, это произошло благодаря треклятому Голливуду. Именно он за счет своего продукта начал, по сути, восстанавливать отечественную киноиндустрию.
Второе. Крупные голливудские студии, кино которых собирает большие деньги, платят в России налоги. И наша студия, и другие большие студии, я это знаю доподлинно, стараются работать максимально честно и открыто.

Вита Рамм:
Какие налоги вы платите?

Вадим Смирнов:
С прибыли за проданные билеты. Мы размещаем рекламу, а рекламные бюджеты больших картин – это несколько миллионов долларов. С них тоже платим налоги. И это деньги, которые остаются в стране. Как и 50% от валовых кассовых сборов кинотеатрам, и их владельцы могут расширять свой бизнес. Так что, от этого миллиарда Россия оставляет 2/3 суммы. Так о каком «кормлении» Голливуда можно говорить?!
Третье. В каждом из российских офисов крупных голливудских студий работает несколько десятков человек. У меня, например, в Москве работает 60 человек, в Питере 2 человека, и 17 человек в Новосибирске. Это трудоустроенные люди с полным социальным пакетом и «белой» зарплатой. А это тоже налоговые отчисления с фонда оплаты труда, и прочие отчисления.
Четвертое. Несмотря на то, что являемся представителями голливудской студии, мы все люди глубоко русские, поэтому, когда есть возможность поддержать местного любимого, хорошего, талантливого создателя картины, мы всегда это делаем с радостью и большим энтузиазмом. Используя свой наработанный опыт, свои связи и так далее, выпускали бы гораздо больше русских фильмов в прокат, если бы этих хороших фильмов было больше. Но нам надо думать и о нашей репутации.

Вита Рамм:
А как вы определяете, какой фильм хороший или нехороший? Допустим, я считаю, что фильмы Ларисы Садиловой хорошие, но прокат их не берет, хотя она пользуется устойчивым спросом.

Вадим Смирнов:
Коммерческим или фестивальным спросом? Мы же смотрим и на коммерческую составляющую. В России дистрибьюторский бизнес уже разделен на направления, что, на мой взгляд, правильно. Есть компании, которые специализируются на кассовых картинах. Есть компании, которые специализируются на картинах с небольшим коммерческим потенциалом, может быть, более интеллектуальных, и, может быть, даже лучших с художественной точки зрения.

Вита Рамм:
Хорошо. Допустим, фильмы режиссера Ларисы Садиловой, лауреата МКФ в Роттердаме и других фестивалей, для вашего бизнеса – не аргумент. Но, например, «Елена» Андрея Звягинцева. Вы бы прокатывали его?

Вадим Смирнов:
Нет. Мы бы его не прокатывали, но и коммерческий потенциал у этой картины небольшой. В отличие от, например, фильма Федора Бондарчука «9 рота».

Вита Рамм:
А как Вы объясните не слишком впечатляющие валовые кассовые сборы фильма Джаника Файзиева «Август. Восьмого»?

Вадим Смирнов:
Весной 2011-го года, когда начинали работать с этим фильмом, мы видели очень высокий потенциал. Но никто не мог предугадать, что перед выборами в Думу случится московско-питерская протестная осень, плавно переросшая перед президентскими выборами в дополнительные протестные настроения, которые так повлияли на коммерческие показатели. Мы ведь именно в Москве и Санкт-Петербурге не добрали 15-20% валовых сборов. Фильм «Август. Восьмого» в регионах шел практически ровно так, как мы и планировали.

Вита Рамм:
Конечно, подобное невозможно предсказать. Но Вы упомянули регионы. Какие с 2006 года, на Ваш взгляд, там произошли перемены по отношению к кино?

Вита Рамм:
Зритель там растет. Расширяется его интерес к жанровому разнообразию. Если раньше мы в регионах с полу-артхаусными картинами даже не пытались работать, то теперь это делаем все смелее и шире. Например, пять лет назад, выпуская фильм «Отель «Мэриголд»: Лучший из экзотических», мы бы поставили, грубо говоря, сто копий, и ограничились Москвой, Питером и еще парой городов-миллионников: Новосибирском и Екатеринбургом. Сейчас подобные картины мы уже смело ставим и в города поменьше, с численностью 500 тысяч. И там находится зритель, которому, образно говоря, после «Макдональдса» хочется и нормальной еды.

Вита Рамм:
Вы полагаете, что публика пресыщается «попкорновым» кино?!

Вадим Смирнов:
Да, и в кинотеатрах уже стала появляться аудитория постарше. Они ищут фильмы, на просмотре которых можно было бы и посочувствовать, и поулыбаться. Как во времена их советской молодости, когда в кинорепертуаре было много нормального кино с человеческими историями. А раз мы видим этот новый интерес и новую аудиторию, то наша бизнес задача удовлетворить ее спрос. И в этом отношении именно регионы показывают очень хорошую динамику.
Я вижу, как публика в регионах становится и более избирательной. Это ведь раньше, увидев на «Первом канале» 560 раз ролик про «лучший фильм второй декады декабря» (есть у нас дистрибьютор, увлекающийся подобными формулировками – «лучший фильм года», «лучшее приключение лучшей половины лета», и так далее, и тому подобное), зритель доверчиво покупал билеты. Правда, потом выходил и выражался, в том числе и в Рунете. Теперь публику наколоть достаточно сложно. Люди уже начали разбираться, вдумываться, вчитываться. Этому способствует Интернет. И печатная кинокритика стала, на мой взгляд, более изысканной и толковой. Сейчас зрители уже начали прислушиваться к нормальным критикам, и начали игнорировать, что мне нравится, всяких псевдокритиков, которые кроме аргументов «говно» или «нереально» больше ничего не знают.

Вита Рамм:
Если уж в нашей кинотрасли Голливуд выполняет роль маяка, то хорошо бы продюсерам понять, что умное кино вовсе не означает, что на экране должно быть вялое занудство, и ничего больше.

Вадим Смирнов:
Умное кино всегда обладает качественной драматургией, не позволяющей зрителю скучать. В феврале мы выпускаем фильм «Хичкок» режиссера Саши Джерваси. Это не просто развлечение, это еще и наслаждение для ума, хотя ничего в картине экстраординарного нет, может быть, за исключением сэра Энтони Хопкинса. В гриме великого режиссера практически неузнаваем.

Вита Рамм:
Я всегда говорила, что самый лучший аттракцион – это человек на экране.

Вадим Смирнов:
Согласен. И если подобный аттракцион исполняет талантливый актер, то это тройное наслаждение.

Вита Рамм:
Вы смотрите весь пакет, который вам предлагают, или берете «как кота в мешке», не отбирая?

Вадим Смирнов:
Смотрим и отбираем. В истории нашей компании было достаточно большое количество фильмов, которые заработали 10-20 миллионов долларов валовых кассовых сборов, хотя изначально это и не предполагалось. Мы просто брали картины, потому что считали, что их надо обязательно показать нашей публике, даже если они не соберут миллионы, а пару сотен тысяч.

Вита Рамм:
А разве это не риск, ведь рекламный бюджет подобных фильмов, наверно, существенно ниже, чем очередной франшизы?

Вадим Смирнов:
Да, рекламный бюджет зависит от потенциала картины. Но в «20th Century Fox» мы считаем, что зритель достоин того, чтобы смотреть любое хорошее кино. И потому наши голливудские партнеры прислушиваются к нашему мнению и нашему выбору. Поэтому, понимая все бизнес-риски, выпускаем фильм Стивена Спилберга «Линкольн». Это не тот Спилберг, который снимал про динозавров, а тот, что снимал «Список Шиндлера», «Мюнхен», «Искусственный разум». Мы понимаем, что для нашего зрителя проблемы президента Линкольна слишком далеки, как и сама история рабства в США, но фильм сделан исключительно хорошо. С потрясающим сценарием, удивительным кинозыком и талантливыми артистами. Дэниэл Дэй-Льюис и Томми Ли Джонс показывают вершины профессионального мастерства. И я все-таки верю, что наш зритель поймет главный конфликт картины, которая показывает человека, попавшего в ситуацию, когда ему нужно принять решение. Столкновение сильных характеров – универсальная психологическая проблема.

Вита Рамм:
«Линкольн» Стивена Спилберга – имиджевый фильм для компании, это понятно. Вас бы в головном офисе не поняли, если бы отказались от него. А не было ли таких ситуаций, когда на вас смотрели как на сумасшедших: «Вот мы тут сделали кино, сумасшедшие русские прокатали, у них хорошо прошел, у нас нет, то есть, мы ошиблись»? Или они никогда не ошибаются?

Вадим Смирнов:
«20th Century Fox» - живой организм, случаются и ошибки. Я могу привести пример фильма «Значит, война» режиссера МакДжи. Мы очень хорошо заработали, прокатывая картину. Это видно по цифрам. Россия к мировым сборам добавила аж $13 миллионов. В Европе мы были вторыми по прокату. А сборы в США составили почти 55 миллионов долларов, что для фильма был почти провал.

Вита Рамм:
Готовясь к беседе с Вами, я просмотрела прокатные планы компании и увидела одну тенденцию, которую можно назвать и бизнес проблемой. Почти все ваши фильмы уже в цифре. А в России на данный момент 2963 современных кинозалов, из них перешли на цифровой показ лишь 1751. Получается, что вы будете работать не более чем с половиной кинотеатров, значит, и поступления будут меньшими?

Вадим Смирнов:
Век пленки постепенно уходит. Мы, как и наши коллеги, стимулируем кинотеатры, чтобы они устанавливали цифровую аппаратуру для кинопоказа. Есть такая программа Virtual Print Fee (VPF), благодаря которой кинотеатры, после переоборудования, получают от нас небольшую субсидию. Мы ведь тоже на этом экономим существенные средства и время. За печать одной копии мы платим от тысячи долларов и выше, если фильм идет больше двух часов. Затем, по окончании проката, мы вынуждены заниматься утилизацией пленки, а это опять траты. Так что, цифра – экономически выгодная форма.
А те владельцы кинотеатров, которые все еще размышляют, могут оказаться перед перспективой оплачивать изготовление копий на пленке из собственного кармана.

Вита Рамм:
На ваших глазах росла киноиндустрия показа...

Вадим Смирнов:
Сейчас я понял, какой я старый… Для меня все началось в 1998 году. В московский офис «Гемини Фильм Интернациональ» я попал из Новосибирска. Мы тогда занимались прокатом фильма «Титаник» и по стране работали 33 копии, больше кинотеатров не было. Сейчас нормой считается 1200-1400 копий. И понимаю, как мне повезло с работой. Я видел восстановление российского проката, все положительные изменения, что не может не радовать. И далеко не все могут похвастаться тем, что они получают деньги за то, что работают там, где нравится, что работа приносит удовольствие. Но, с другой стороны, я был приучен с детства, что в именно труде смак жизни. И каждый раз чувствую удовлетворение потому, что сделал что-то правильно, что повел себя, как человек, а в нашей индустрии это очень важно, и что не сделал ничего, за что было бы стыдно.

Вита Рамм:
А как Вы попали, если это не секрет, в Москву и сразу в такую большую компанию?

Вадим Смирнов:
До Москвы я работал в Новосибирске на местном телевидении, где делал несколько программ, ежедневную утреннюю и еще дополнительно, о кино. Сотрудничал с главой отделения «Гемини Сибирь» Тамарой Алексеевной Козловой. У нас сложились дружеские отношения, меня звали на пресс-показы. В какой-то момент в Москве в головном офисе потребовался пресс-атташе, и Тамара Алексеевна меня просто выпихнула на собеседование. А в Новосибирске мне уже было тесно, я чувствовал, что начинает заедать рутина. Так я познакомился с Хансом-Бодо Мюллером, царство ему небесное, (генеральный директор компании «Двадцатый Век Фокс СНГ», скончался 17 февраля 2011 года после тяжелой болезни на 61-м году жизни – прим. «ПрофиСинема»). Мое интервью длилось три часа, после которого Бодо спросил: «Когда ты можешь начать?». И английский язык пришлось осваивать уже на ходу, я владею французским.

Вита Рамм:
Из пресс-атташе выросли до главы российского подразделения крупнейшего голливудского мейджора. Блестящая карьера.

Вадим Смирнов:
Спасибо. Моему официальному назначению предшествовали достаточно грустные события. Бодо последний год болел. Приходилось многое делать, не будучи руководителем. По сути, вхождение было не резким, а плавным. И Бодо был хорошим учителем. В какие-то моменты по темпераменту он мне очень напоминал моего отца, и у нас действительно отношения были гораздо глубже, теплее и ближе, чем просто взаимоотношения руководитель-подчиненный. Он не проговаривал, не писал каких-то инструкций. Но первое, что бросалось в глаза – его порядочность. И не только тем, кто с ним работал, но и всем, кому приходилось с ним контактировать. Даже если в какой-то момент было не выгодно бизнесу, он никогда не шел по головам. И не подставлял, что для нашей современной бизнес-индустрии не очень характерная история.

Вита Рамм:
Теперь Вы принимаете решения. Наверно, можно предсказать, что придет время, когда Вам станет тесно в рамках работы с готовыми фильмами и захочется спродюсировать собственное кино?

Вадим Смирнов:
Осторожные попытки сотрудничества с российскими продюсерами были. Но сейчас, в силу не очень хорошего общего самочувствия русского кинематографа, понимаю, что с исполнением своих желаний надо подождать. Я патологически не умею и не хочу делать что-то плохо. Убежден, если что-то делать, то только со стремлением к безупречному результату.
Может быть, в какой-то момент я созрею, но не раньше, чем найду для воплощения своих идей единомышленников. Кинопроизводство – труд коллективный и непростой. Пока же мы в компании делали какие-то представительные ролики для кинорынков. Но это мелкие формы, чистая игра.

Вита Рамм:
Вас не было на зимнем кинорынке в конце ноября. Почему? Вы так уверены в себе, в уже наработанных связях, что не желаете тратить деньги на стенд компании?

Вадим Смирнов:
Да, это и уверенность в себе, и убежденность в том, что в стране проводить четыре кинорынка в год – много. График этих кинорынков абсолютно неправильный.
Затратный. Например, летний кинорынок проходит в Сочи во время кинофестиваля «Кинотавр». А при этом все мейджоры, дистрибьюторы придерживают материалы до Барселоны, «CineEurope». Уже даже посетители кинорынков, я имею в виду кинотеатры, приезжают с меньшим энтузиазмом. И основную публику составляют те, которые смогли убедить своих владельцев и за счет компаний тусануться в Москве или в Сочи. Поэтому мы приняли для себя решение, что будем участвовать в кинорынках тогда, когда этого потребует время и конкретные наши бизнес-задачи.
Мы пропустили зимний кинорынок, но в конце января сделаем специальное мероприятие для 200-300 кинотеатров. Покажем им одну-две картины, новые хорошие материалы. Да, потратим даже больше, чем аренда площадей на кинорынке, потому что наших активных партнеров пригласим в Москву за свой счет. Зато мы будем четко понимать, что это наше мероприятие, которое идет по задуманному нами плану. И эффективность каждой потраченной копейки будет значительно выше. Главный стимул, который мы применяем к кинотеатрам, – это стимул здравого смысла. Мы никогда не говорим о фильме, мол, берите, это потенциальный блокбастер, если отлично понимаем, что это кино не соберет больше одного–двух миллионов долларов. И поэтому кинотеатры относятся к нам с большим доверием. Они знают, что мы сделаем хороший маркетинг, ориентированный на конкретный объем выпуска фильма.

Вита Рамм:
Поделитесь своим опытом борьбы с пиратством.

Вадим Смирнов:
Несмотря на всеобщую истерию по поводу России, как пиратской стране, я хочу сказать, что не так все плохо. Например, нам удалось свои картины защитить от торрентов. Их очень сложно найти на старте и в первый месяц после старта. Мы работаем с Рунетом, как и другие студии, и постоянно блокируем ссылки. Максимум, что можно открыть под видом полного полуторагигабайтного фильма, какую-нибудь «дурилку», снятую на телефон или ручную камеру.

Вита Рамм:
Возвращаясь к вашим прокатным планам 2013 года, к «Линкольну», «Хичкоку», легко заметить, что «20th Century Fox», кроме «Аватара» и «Х-менов», не забывает и о крупных исторических персонах. А какая российская историческая персона в игровом кино могла бы привлечь наших зрителей?

Вадим Смирнов:
И все персоны, заметьте, независимо от их реальности или фантастичности, фигуры яркие и способны на решительные поступки (смеется). Таков стиль «20th Century Fox». А что касается российской персоны, думаю, что Борис Николаевич Ельцин. Если бы снять кино про первого президента России, то, безусловно, найдутся деньги и на то, чтобы это кино раскрутить к широчайшему прокату.