Нельзя одной рукой пытаться угробить отечественное кино, а другой — втюхивать детям классику советского кинематографа.

Министр культуры РФ Владимир Ростиславович Мединский очень любил детей. Увидит, бывало, ребенка — и бегом к нему спрашивать: «Детка, чего ты больше хочешь — смотреть русское кино или чтобы тебя усыновили в Америку?» Поскольку все отвечали — «Чтобы усыновили в Америку», — он понял, что надо действовать. Тут как раз активизировался Никита Михалков, ответственный за возделывание духовного пространства русской Евразии и высказавшийся в том духе, что давайте, дескать, в школах введем такой предмет — 100 лучших фильмов. Владимир Ростиславович обрадовался и с пол-оборота завел бюрократическую машину. Потом в течение нескольких месяцев машина пыхтела где-то по разным бюрократическим углам и недавно затормозила, выбросив облаком выхлопного газа список из ста фильмов, достойных, по мнению Минкульта, изучения в школах.
Вокруг самого списка уже сломано немало копий: кто-то возмущен, что не включен «Солярис», а включен «Андрей Рублев», кто-то недоумевает, почему нет «Винни-Пуха», а есть только «Ежик в тумане», у кого-то плачет душа по не попавшей в список «Ассе», а кто-то убежден, что без фильма «Москва слезам не верит» список вообще можно сжечь. Словом, у каждого свой личный список ста фильмов. Торг не уместен.
Но вот дальше... судьба списка, а заодно и этого угрожающего школам предмета туманна до такой степени, что на шаг вперед не видать. Минкульт прикидывается мавром, сделавшим свое дело, и кивает в сторону Министерства образования, которое теперь должно утвердить список и заняться продвижением предмета в школы. Министерство образования пожимает плечами, объясняя, что вообще-то предмет факультативный, и школы могут его вовсе проигнорировать, а могут и взять на вооружение, но оставить из предложенного списка, скажем, два фильма. А остальные девяносто восемь предложить детям от себя. Пока доволен только Михалков — его государственно правильная инициатива подхвачена самим министром. Духовное пространство вспахивается.
Вообще-то ничего плохого в том, чтобы дети смотрели хорошее кино, нет. Плохое есть только там, где вместо ювелира работает каменотес. Оба работают с камнем, но степень деликатности разная. С детьми должен работать ювелир. С искусством — тоже. Там, где искусство встречается с детьми, должен трудиться ювелир-виртуоз, иначе встреча в лучшем случае не состоится, в худшем — приведет к взаимному отторжению.
Добиться от Минкульта не то что бы внятного, но хотя бы путаного ответа на вопрос, что будут дети делать с фильмом «Броненосец «Потемкин» (кроме того что, смотреть все вместе) и кто объяснит им, почему этот немой, странный, черно-белый фильм о червяках в борще с изрядной регулярностью возглавляет список лучших фильмов всех времен и народов, оказалось задачей, равносильной по сложности поискам чаши Грааля. Так же невозможно представить, кто из учителей (а никаких дополнительных ставок для киноуроков не планируется) в состоянии объяснить, почему, например, была подвергнута цензуре и вышла под другим названием хуциевская «Застава Ильича». Или «Земля» Довженко — ее вообще кто-то из учителей видел, не говоря уж о том, чтобы понять величие этой работы?
Владимир Мединский убежден, что вести новый предмет сможет любой учитель и что предмет станет самым любимым после физкультуры. Почему бы тогда учителю физкультуры и не вести новый предмет? А там и министров культуры можно будет из спортсменов назначать.
Вообще детям в России в последнее время фатально не везет — ими то пытаются за «список Магнитского» мстить, то расплачиваются за верноподданнические приливы Михалкова, случившиеся вскоре после программной предвыборной статьи Путина о едином культурном коде и культурном самоопределении русского народа. Чуть что — дети. Словно фиговый листок на причинном месте вместо добротных государственных трусов. И все ведь какими-то сотнями мыслят. Недавно, помнится, список ста книг затеяли с подачи опять же Путина…
Нельзя одной рукой пытаться угробить отечественное кино, объявив, что поддерживаться отныне будет кино правильно-патриотическое, заказанное государством, а другой — втюхивать детям классику советского кинематографа. Нельзя называть культуру не иначе как «отраслью» и при этом испытывать к ней интерес и трепет. Нельзя, наконец, одной рукой голосовать за антидетский «закон Димы Яковлева», а другой — пытаться тех же детей накормить культурой.