Страсти в золотой оправе

Текст: Валерий Кичин, "РГ"

"Великим Гэтсби" Бэза Лурмана открыли кинофестиваль в Канне - но уже в четверг картина выходит на экраны России.

Написанный в 1924 году роман Фрэнсиса Скотта Фицджеральда - история нувориша с его немыслимым богатством подозрительного происхождения. Герой в юности был влюблен и беден, и девушка предпочла выйти за состоятельного человека, но парень не сдался, разбогател, построил шикарный дворец и теперь, робея, ищет встречи с любимой, надеясь вернуть потерянное счастье. С сегодняшних позиций брак по расчету - рутинное дело, современному залу главная интрига фильма с поискамии бескорыстной любви покажется наивной, как "Золушка". И понятно, отчего режиссер так озабочен задачей завлечь новую публику чем-то более манящим. Ему нужны раздражители верные и грубые.

Здесь все конфликты фильма с романом, который неизмеримо тоньше и глубже.

С первых кадров бросается в глаза безнадежная схватка технологий: режиссура Бэза Лурмэна хочет передать ослепительный блеск декадентского Нью-Йорка 20-х годов, а избранная им технология 3D делает изображение тусклым. Оно станет значительно более впечатляющим, если снять очки, но тогда картинка размыта и окончательно непригодна к употреблению.

Лурмэн явно намерен приблизить историю "ревущих 20-х" к вкусам нынешних тинейджеров и взбил коктейль из патефонных рэгтаймов, "Рапсодии в стиле блюза" Гершвина, электрогитар и хип-хопа от рэппера Джей Z. Никакой новой гармонии не возникло, и эклектичность саундтрека при всей его пышности вызывает скорее досаду - целевая аудитория картины неясна.

Читайте также: Все о 66-м Каннском фестивале


Визуальный пир - первое определение, которое приходит на ум при просмотре пятой по счету экранизации романа. Картина оставила далеко позади классическую версию Джека Клэйтона 1974 года: сказочный замок Гэтсби словно взят с логотипа студии Диснея, вечеринки таинственного нувориша для нью-йоркского полусвета походят на пиры Тримальхиона у Феллини или фантасмагорию из "Милой Чарити" у Боба Фоссе. Бюджет ошарашивает и подавляет, он сам стал предметом фильма, и это не бессмысленно: именно его блеск движет героями, для влюбленного Гэтсби богатство - главный аргумент в борьбе за боготворимую Дэзи, а для Дэзи только оно и определяет шансы ее партнера. Все остальное - пустые иллюзии, в чем и придется убедиться герою. В этом драма романа: живые чувства заменены пусть бессознательным, но расчетом. В этом трагедия и величие Гэтсби - пусть и гротескного, но рыцаря любви, ради которой он пойдет на все.

До просмотра фильма Лурмэна мне казалось, что перекрыть силу воздействия классической картины 1974 года невозможно. Между Робертом Редфордом и Миа Фэрроу не было того, что называют "химией", но была магическая, гибельная тяга кролика к пасти удава. То был фильм роковых испепеляющих страстей, помещенных в роскошную раму из вызывающего богатства, медленное сдирание покровов с мишурной красоты, постепенное обнажение настоящих мотивов, движущих миром. Патефонное звучание джазовых мелодий 20-х годов несло аромат уже умершей красоты. Чеховский образ мертвой чайки, выброшенной на скалы, венчал версию Джека Клэйтона. Фильм, состязаться с которым почти невозможно.

Лурмэн бросил ему вызов. Он даже заимствовал один из визуальных лейтмотивов - огромные глаза в очках, висящие в пространстве на рекламе окулиста. Не вообще очки - они есть и у Фицджеральда - именно очки из фильма Клэйтона. Ощущение дежавю не раз возникнет при просмотре новой картины: она делает ровно то же, что старая, но только подробнее и экзальтированнее, а во многих эпизодах - прямолинейней. Недоговоренное там договаривается здесь. И к тексту романа здесь обращаются чаще и пространней. Благо рассказ идет от лица Ника Каррауэя, исполняющего в сюжете роль наблюдателя драмы, своего рода авторского голоса и морального судьи (предельно замороженный Тоби Магуайр).

Леонардо ДиКаприо играет Гэтсби значительно приземленней, чем Роберт Рэдфорд. С героя сразу содран романтический флер тайны - это уже не загадочный граф Монте-Кристо. Типичный парвеню, он еще не освоился в мире богачей и в преддверии встречи с любимой, как неловкий юнец, комически суетится. Здесь есть явный наигрыш, зато в пароксизмах ярости Гэтсби страшен, и тогда видно, что его богатство нажито не совсем праведным путем. В целом это серьезная работа, и очередная попытка взять "Оскара" наверняка состоится. Удачей стала и роль Дэзи: по изощренности и внятности психологического рисунка Кэрри Маллиган переигрывает всех.

Австралиец Бэз Лурмэн всегда работал в эмоциональных жанрах - мюзикла ("Только в танцевальном зале"), музыкальной драмы ("Ромео + Джульетта"), кабаре ("Мулен Руж"). Эти пристрастия ощутимы в "Великом Гэтсби": написанные пером строки образуют в воздухе прихотливый, но чужеродный орнамент, драма то и дело опрокидывается в мелодраму, а трагический финал подан на уровне вполне безвкусного клипа. Стилевого единства все это, понятно, не образует.

Больших восторгов в западной прессе фильм не вызвал. А публика, думаю, будет его рассматривать так же жадно, как Дэзи владения Гэтсби, отмечая заманчивый блеск серебра, музыкальность фонтанов, голубизну бассейна и шик костюмов. И поплачет вместе с Дэзи, допустившей самую роковую промашку своей жизни: а счастье было так возможно, так близко...