Проповедь, разжигающая страсти

Бесконечное акцентирование внимания на грехе разжигает дикую агрессию против отдельной категории граждан

Андрей Колесников

Религии несли в себе зерно будущего, двигали цивилизации, развивали право, культуру, государственные институты, совпадая с ними и постепенно отделяясь от них. Эволюция христианства в России в его официозном изводе завела православие в границы казенного агитпропа, превратив его в приводной ремень (в терминологии Ленина) государственной власти и ее идеологии.

Последние дни прошли под знаком клерикализации. Всеволод Чаплин сообщил, что «голос церкви — это голос народа». Вероятно, это выплывшая из подсознания и решительно перевернутая вверх дном формула vox populi vox dei. Владимир Путин в пропагандистском кино рассказал, что его тайно от отца крестила мама. Патриарх Кирилл выступил с речью против свободы выбора, которая если чем и заканчивается, то греховными однополыми браками. В этой логике неизбрание Путина президентом, например, тоже должно заканчиваться тотальной содомией. В чем, собственно, и состоит политтехнологический месседж путаных рассуждений о вреде свободы. Наконец, capo di tutti capi патриотического кинематографа Никита Михалков заявил буквально следующее: «Когда противоестественные вещи становятся нормой, чего можно ждать от кинематографа? Я против однополых браков. Не может быть здорового и энергетически заряженного кино в мире, где узакониваются однополые браки».

Во времена классического итальянского кинематографа однополые браки не были разрешены, тем более в странах католической традиции. Но надо ли напоминать о сексуальной ориентации, например, таких гигантов кино, как Лукино Висконти и Пьер Паоло Пазолини? В логике Михалкова Педро Альмодовар вообще пропагандист сексуальных извращений. Но его кино — «здоровое и энергетически заряженное», проще говоря, гениальное, трогательное, этически и эстетически на несколько голов выше всего производимого на государственные деньги по государственному заказу под звон государственных колоколов в постсоветской России.

Вся эта невероятная зацикленность на выдающейся роли церкви в духовном окормлении паствы (электората) идеологией православного чекизма и на гомосексуализме (включая законотворческую активность) какая-то нездоровая. Других проблем в государстве нет, судя по всему. Помешательство на этой теме, в принципе, личная проблема тех, кого она волнует. Но бесконечное акцентирование внимания на грехе в кавычках или без разжигает дикую агрессию против отдельной категории граждан. Таких же граждан с теми же правами, что и у других дееспособных жителей России. Вообще говоря, уже убийства гомосексуалистов пошли на фоне гомофобной истерии. Выпустившим джинна агрессии из бутылки агитпропа достаточно подлечиться на кушетке психоаналитика по методикам «венского шамана». А вот с обществом все сложнее: гомофобная агрессия столь же опасна, как и ксенофобская.

Рост агрессии подтверждается социологически: по данным «Левада-центра», 16% предлагают изолировать гомосексуалистов от общества, 22% настаивают на их принудительном лечении, а 5% — на их «ликвидации».

Было в истории одно государство, столь же помешанное на этой теме и внутренне развращенное при этом. Третий рейх.