Поскольку об отклонении проекта Миндадзе стало известно в день питчинга, совершенно неясно, когда «военно-исторический» и «социально-психологический» советы, на которые ссылается Вячеслав Тельнов, могли с ним познакомиться и обнаружить, что он "не соответствует историческим обстоятельствам". Сделать это в промежутке между окончанием питчинга и объявлением его результатов они никак не могли, а если отвергли его раньше, почему об этом не было объявлено вместе с результатами? Создается впечатление, что глава департамента кино прикрывает своего начальника, который, считая себя историком, лично отверг проект, а когда поднялся шум, задним числом сослался на мнение вышеназванных советов.

Но самое интересное в этой истории – то, что члены экспертного совета по игровому кино до сих пор не позозревали о существовании других советов и их праве отклонять кинопроекты, и что ни на сайте министерства культуры, ни в интернете нет ссылок ни на первый, ни на второй, кроме тех, которые относятся к инциденту с Миндадзе. Что же выходит – советы были тайными и раскрыли себя только после первого цензурного акта? Интересно было бы узнать, каков их состав, какими положениями они руководствуются, как должен принимать решения относительно кинопроектов этот трехглавый (или четырехглавый, если посчитать еще и голову министра) Змей Горыныч? Или они, как подпоручик Киже, родились под министерским пером? И как новоявленный военно-исторический совет поступит с сотнями исторических фильмов, снятых 105 лет сушествования российского кино, каждый из которых в чем-то не соответствует исторической реальности? Например, с «Броненосцем Потемкиным», в котором есть эпизод расстрела на Одесской лестнице, хотя в действительности такого расстрела не было? Постановит вырезать сцену или сопрововодить ее титром: «Такого никогда не было»?

А вот что говорит член экспертного военно-исторического совета Минкультуры Михаил Мягков "об исторических ошибках в проекте Александра Миндадзе" (Газета.ру): "...у зрителя, если фильм будет снят, может создаться впечатление, что в 1939–1941 годах, после заключения советско-германского пакта о сотрудничестве, это самое сотрудничество достигло невиданных высот - в частности, что на наших предприятиях присутствовали немецкие специалисты, что две страны вместе работали над запуском в производство высокотехнологичных изделий. То есть, продолжая эту логику, что две страны готовились укреплять свою «дружбу» вплоть до совместного нападения на другие страны. Это не так. Подобного рода сотрудничество между СССР и Германией, когда на наших заводах присутствовали немецкие специалисты, были открыты авиационные и танковые школы для немецких офицеров, действительно было. Однако с приходом к власти Гитлера в 1933 году СССР значительно сократил его размах. Советский Союз поставлял хлеб, нефтепродукты и сырье, но о масштабном военно-техническом сотрудничестве речь не шла. В начале 40-х целью такого сотрудничества (и безусловно осуждаемого соглашения, заключенного за спиной у других стран) было отсрочить войну, отодвинуть рубежи потенциальной обороны как можно дальше и продемонстрировать Германии мирные намерения СССР. То есть авторы фильма по недоразумению, а может, по незнанию перенесли реалии времен Веймарской республики в иной исторический период... Мне кажется, автор перешел ту грань искажения, которую не стоит переходить, вследствие которой могут сформироваться неверные представления о нашей истории... выскажу свое личное мнение: мне было бы стыдно, если бы мои дети увидели такой фильм".

Не полагаясь на слова доктора ученых наук, не поленитесь заглянуть в интернет и найти множество независимых источников, рассказывающих о военно-техническом сотрудничестве СССР и Германии в 1940-1941 гг. В частности, о том, что "из Германии СССР получал в основном сложную наукоемкую продукцию, военную технику и оборудование для промышленности" (http://www.bibliofond.ru/view.aspx?id=538438), и о том, что советские инженеры ездили в командировки в Германию. Можно ли назвать такое сотрудничество "масштабным"? И, главное, где д.и.н. Мягков увидел в сценарии Миндадзе "невиданный масштаб" этого сотрудничества?  

Упоминаний о работе немецких инженеров в СССР в эти годы мне найти не удалось, но неужели же немцы не воспользовались случаем в порядке обмена отправить в Советский Союз своих специалистов для помощи в монтировании немецкого оборудования и других, менее явных целей, а СССР, со своей стороны, не воспользовался случаем взять их под негласный надзор и выведать какой-нибудь промышленный секрет? Неужели Миндадзе не имел права предположить, что кто-то из немецких инженеров подружился с советским?

Одним словом, рассуждения доктора исторических наук вполне бездоказательны, но обнаруживают сразу несколько оснований для отказа историческому проекту в госфинансировании: "мне было бы стыдно, если бы мои дети увидели такой фильм" и "у зрителя может сложиться впечатление, что...". Что это, как не цензурный произвол?