Рустама Ибрагимбекова знают во всем мире по его фильмам «Белое солнце пустыни», «Утомленные солнцем», «Урга. Территория любви», «Сибирский цирюльник» и другим. Создав настоящие шедевры и став кумиром миллионов, этот человек не стал «почивать на лаврах», а решил написать еще один сценарий - политический - для своего народа.

Сегодня Ибрагимбеков - единый кандидат от демократических сил в президенты Азербайджана - дал интервью главному редактору сайта charter97.org Наталье Радиной.

– Рустам Мамедович, во-первых, пользуясь случаем, позвольте выразить вам благодарность. Как и миллионы людей, я росла на ваших фильмах. Что вас заставило в 74 года заняться политикой и выдвинуться кандидатом в президенты?

– Я политик поневоле. Несколько лет назад вместе с замечательными поэтами, писателями и учеными мы создали Форум интеллигенции, на котором попытались заложить хоть какие-то основы гражданского общества в Азербайджане и сформировать какое-никакое общественное мнение. Ряды наши вскоре пополнили несколько сотен человек. Мы обсуждали самые важные проблемы общества: от образования до коррупции, пытались вступить в диалог с властью, но, к сожалению, в ответ на нас обрушились клевета, преследования, увольнения с работы, уголовные дела.

Так продолжалось два-три года. Вообще-то, раньше я был человеком, далеким от политики, всегда считал, что правда в моих произведениях - это уже исполнение гражданского долга. В советское время я не был коммунистом, не был, конечно, и диссидентом - старался политику не замечать. Но тут я обратил внимание, что наша оппозиция уже примерно лет 20 абсолютно разобщена. Политические партии находятся в довольно сложных отношениях, а поскольку в Азербайджане с 1993 года все выборы - от муниципальных до президентских - фальсифицируются, я попытался нашу демократическую оппозицию объединить. Что мне, ко всеобщему удивлению, удалось именно потому, что я равноудален от всех партий.

В результате мы создали Национальный совет. Это произошло примерно два месяца тому назад. Но как говорят, инициатива наказуема: меня избрали председателем этого совета, хотя я говорил, что не очень гожусь для такой работы. Мне сказали, что, если я не соглашусь, Нацсовет распадется.

Еще через месяц в связи с приближающимися президентскими выборами мы начали выдвигать единого кандидата от демократических сил, и снова выбор пал на меня. Тут я сопротивлялся еще более решительно и отчаянно, но опять был приведен довод, что я являюсь единственной фигурой, которая примиряет и удовлетворяет всех. Пришлось согласиться, хотя я очень уязвимый кандидат в связи с тем, что у меня второе, российское гражданство.

И сейчас все зависит от того, удастся ли мне разрешить эту проблему. Я подал заявление с просьбой выйти из российского гражданства и написал письмо на имя Владимира Путина. И вот жду: если это не произойдет, то меня вряд ли зарегистрируют кандидатом в президенты Азербайджана, хотя такого прямого законодательного запрета не существует. Кандидат в президенты не может иметь двойное гражданство, но у меня его фактически нет, поскольку двойное гражданство существует в том случае, если между государствами есть какие-то договоренности по этому поводу.

Поэтому, в принципе, при желании этот пункт моей биографии можно обойти, но власти делают все наоборот: открыли против меня уголовное дело, посадили нескольких близких людей, обвиняют их в попытках вооруженного переворота и еще черт знает в чем. Конечно, они постараются меня не зарегистрировать.

– Знакомая ситуация. Таков сегодня предвыборный Азербайджан?

– Да, ситуация чудовищная. Вот, например, инициативная группа выдвинула мою кандидатуру. Ее полагается регистрировать в муниципалитете. Представителя своего они не прислали, а когда мы к ним пришли, они порвали протокол и выбросили его в урну.

Несколько человек консультировали меня по поводу избирательного законодательства. В итоге - одного из них арестовали, подбросив оружие на дачу и домой. Потом было объявлено, что это якобы представитель «террористического крыла Национального совета». Сейчас этого человека будут судить.

Недавно я встретил в самолете бывшего управделами президента Азербайджана Гейдара Алиева. Подвез его до Киевского вокзала, а через несколько дней этого человека арестовали и сейчас что-то «шьют» - якобы у него нашли какие-то золотые монеты. Людям все время что-то подбрасывают.

Практически невозможно выезжать в районы Азербайджана. Там власти устраивают якобы гражданские пикеты, на самом деле состоящие из полицейских в штатском. Не пускают представителей партий в их же офисы, не дают никакой возможности собраться. Вот сегодня (разговор шел 18 августа — прим. автора) проходит так называемый разрешенный митинг, место для которого отвели на самой окраине города в очень неудобном месте, куда трудно доехать. Чтобы люди не могли добраться, сняли с маршрута все рейсовые автобусы.

Чудовищная предвыборная ситуация. Я не могу понять, с чем связан такой абсолютно неадекватный страх власти, ведь в их руках огромные деньги, карательные службы, весь административный ресурс. Тем не менее, страх смертельный. Меня всячески стараются не зарегистрировать и угрожают посадить.

– Вы знаете, чем закончились президентские выборы в Беларуси в 2010 году. Практически все независимые кандидаты в президенты были арестованы и приговорены к большим срокам заключения. Возможен ли такой сценарий в Азербайджане?

– Возможен. Люди из моего окружения обвинены в очень тяжких преступлениях, идет следствие. Мне дают понять, чтобы я угомонился и не ехал в Азербайджан, а если приеду — всех их посадят на долгие сроки. И меня тоже посадят, поэтому я пока не еду. Они ни перед чем не остановятся. Жду, когда будут готовы документы, чтобы зарегистрироваться - тогда есть хоть какая-то гарантия безопасности. Я думаю, что у Ильхама Алиева очень хорошие контакты с господином Лукашенко, и они обмениваются опытом.

– Какой смысл участвовать в выборах, если одним из кандидатов в президенты является диктатор? Ведь очевидно, что будут фальсификации.

– Впервые за 20 лет на этих выборах выдвинут единый кандидат от демократических сил. Состояние народа уже совершенно другое. Мне кажется, нам удалось расшатать ситуацию. Раньше у нас было некое разделение: существовали власть и почти профессиональная оппозиция, а все остальные - лишь наблюдали за их борьбой. Несколько лет назад мы, большая группа интеллигенции, присоединились к оппозиции, и это дало ей второе дыхание, а людям - надежду.

У меня спрашивают, есть ли в этом смысл, смогу ли я победить? А я считаю, что я и мои друзья уже победили, потому что мы выступили против этого режима и последовательно с ним боремся. Формируется достаточно открытое общественное мнение, народ постоянно недоволен, но еще присутствует страх, животный страх, потому что людей сажают ни за что.

Конечно, в Азербайджане не такая суровая обстановка, как в Беларуси, но, тем не менее, политически активные люди и их родные и близкие лишаются работы. Поэтому то, что нам удалось все-таки вывести из состояния молчания представителей народа, - это уже большое дело. Люди стали говорить не только на кухнях, но и выступать открыто. Очень активна молодежь, поэтому так важно продолжать то, что мы делаем.

Мы знаем, что шанс победить - большой, но одновременно понимаем, что будут фальсификации. Но о подтасовках всегда становится известно, поэтому, если нам удастся набрать ощутимое количество голосов, мы будем продолжать. Не все заканчивается этими выборами.

– Я читаю азербайджанские новостные ресурсы и обратила внимание, что многие из них подконтрольны спецслужбам. Так вот, они постоянно муссируют тему, что сценарист, хоть и гениальный, не может быть политиком. Обязательно ли быть «профессиональным политиком», особенно в диктаторской стране?

– Конечно нет. Так называемые профессиональные политики от власти стали профессиональными бизнесменами и высокопрофессионально разворовывают страну. Они - нулевые политики и люди с очень невысокими интеллектуальными способностями.

Я всегда говорю то, что думаю, прогнозирую то, что предчувствую. В этом плане я, конечно, не изощренный политик, и, не дай Бог, мне до этого скатиться. Я готов действовать в ситуации, когда нужна просто честность и способность говорить, что есть.

– Азербайджанская оппозиция избрала на этих выборах стратегию выдвижения единого кандидата, но число кандидатов в президенты все равно уже достигло 12. Был ли в этом смысл, учитывая, что в Нацсовете оппозиции все равно нет единства?

– В Нацсовете оппозиции есть абсолютное единство. Проблема только в том, что меня, как единого кандидата, могут не зарегистрировать. Отсюда некоторая неуверенность в дальнейшей стратегии. Я предлагаю, оставив меня единым кандидатом и борясь до конца за то, чтобы меня зарегистрировали, параллельно выдвинуть еще человека из нашего лагеря. Не буду называть пока его имени, чтобы не подвергать опасности. И после того, как этот человек пройдет регистрацию, Национальный совет в том случае, если меня не зарегистрируют, объявит его своим кандидатом. И мы все вместе будем бороться за его кандидатуру. Одни считают, что имя этого человека надо обнародовать сегодня, а я считаю, что нет – пусть выдвигаются несколько человек.

Во-первых, чтобы потом не было разговоров, что у нас была возможность, а нас ее лишили. Сейчас уже какие-то люди умудряются заявлять, что я «проект Кремля». Я долго с улыбкой им объяснял, что это далеко не так, но они все равно продолжают говорить. Вдруг в Азербайджан приехал президент России, и это было расценено как поддержка кандидатуры Алиева. Теперь меня стали обвинять в том, что я, оказывается, не имею поддержки России и что это легкомысленно. Мол, какой же я политик, если не заручился поддержкой России, от которой так много зависит. И то, и другое говорит проправительственная пресса, управляемая руководством страны.

Я не хочу, чтобы потом говорили: все поставили на то, чтобы был единый кандидат Ибрагимбеков, но в результате другие не смогли выдвинуться и поэтому проиграли выборы. Поэтому я предлагаю пять-шесть кандидатов, кто действительно имеет авторитет и моральное право претендовать на этот пост, но мы поддержим кого-то одного. Возможно, мы будем использовать формулировку не «единый кандидат», а «основной кандидат», но чуть позже – после регистрации.

Мы прибегаем к небольшой стратегической уловке, которую не все понимают. В этой не очень сложной ситуации просто нужна ясность.

– В Беларуси после выборов 2010 года сложилась ситуация, в которой многие политики, общественные деятели и журналисты были вынуждены эмигрировать. Вы давно живете в Москве и пока не можете приехать в Баку из-за угрозы ареста. Можно ли заниматься политической деятельностью из-за рубежа?

– Конечно можно. Политическая деятельность зависит не только от тех, кто управляет этим процессом, но главным образом - от народа, от его внутреннего состояния и воли.

Впервые в моей жизни сценарий пишу не я. Сценарий пишет народ, я - лишь один из его персонажей. В Азербайджане обязательно произойдут изменения, потому что основная масса людей недовольна тем, что происходит. Народ уже не может терпеть воровство, тотальную коррупцию, чудовищное попрание всех прав, включая право на частную собственность.

Открою вам секрет: наш Форум интеллигенции начал работу именно из-за того, что мы боимся взрыва. Взрыв в геополитических обстоятельствах Азербайджана может иметь самые печальные последствия, потому что, как только эти процессы станут неуправляемыми, их могут оседлать самые разные радикальные силы. Я не хочу о них говорить прямо, но они общеизвестны.

Во время встреч в России, США и Европе я постоянно подчеркиваю этот момент. Сегодняшние власти говорят о том, что они за стабильность, а мы им отвечаем: а разве выборы – это дестабилизация? Мы как раз и предлагаем путем выборов изменить ситуацию, а вы доведете страну, борясь якобы за стабильность, до неуправляемых процессов, которые отбросят наш народ на десятки лет назад, как это произошло во многих странах Ближнего Востока.

– Какие у вас отношения с руководством России, учитывая что Москва поддерживает тоталитарные режимы на постсоветском пространстве?

– Это смешно, но у меня нет никаких отношений с руководством России. У меня очень широкий круг знакомых в разных сферах, но больше все-таки в научной и творческой. Они меня поддерживают, соболезнуют и смотрят с сочувствием. В политических кругах я мало кого знаю.

Сейчас как раз выяснится, каково ко мне отношение, потому что президент России рассматривает мою просьбу о выходе из гражданства. Эта процедура очень медленная и тянется месяцами. Путин должен принять решение в порядке исключения, как он, например, поступил с решением вопроса о гражданстве французского актера Жерара Депардье. Конечно, требовать я не могу - могу только просить об исключении.

– На постсоветском пространстве сегодня возник новый союз диктатур: в Беларуси, Азербайджане, Узбекистане, Казахстане много лет правят одни и те же люди, которые удерживают власть вооруженным путем. Почему это произошло, ведь развал СССР давал нашим народам надежду на демократическое будущее?

– Вы знаете, ведь искусственно демократию создать невозможно. Требуется некая готовность общества и народа к этому. Во всех странах: и в тех, которые вы назвали, и во многих других, существуют люди, которые стремятся к власти, не останавливаясь ни перед чем. И в связи с тем, что общество не готово оказать им легитимное сопротивление, им удается достичь цели. В результате они побеждают и становятся диктаторами.

Но я, например, не могу сравнить режим в Казахстане с другими режимами – там гораздо более щадящая обстановка, там людям дышится легче. Свойство одно, но качество во многом разное.

– Какой должна быть политика Запада в отношении жестких режимов Лукашенко и Алиева?

– Запад, к сожалению, существует в двух качествах. В одном - это отдельные государства, в другом - эти же государства, вошедшие в Европейский союз. И когда это отдельные государства, они руководствуются, к сожалению, больше своими собственными интересами. Когда они выступают в качестве членов Евросоюза, они более демократичны, более свободны от интересов своих государств и ведут себя более решительно и осуждающе по отношению к этим режимам. Государства, зависящие, в частности, от Азербайджана в энергетической сфере закрывают глаза на многое.

К тому же, азербайджанский режим тратит огромные средства на то, чтобы расположить к себе все эти европейские структуры (да и в России, и Америке тоже). Работает огромное количество лоббистских организаций. А самое главное - диктатуры научились создавать видимость, демократический фасад.

Оппозицию они держат только для формы, для картинки. Они лишили ее всех сил и возможностей, но некую видимость существования оппозиции стараются сохранить.

– И последний вопрос не о политике. В фильме «Утомленные солнцем» моя любимая сцена — диалог Котова с Митей во время игры в футбол за час до ареста генерала. Все — и оправдания агента НКВД, и ответ Мити на вопрос Котова «Кто меня тронет, героя революции, легендарного комдива?» - не только реальность сталинских времен, но и сегодняшняя белорусская действительность. Как писалась эта сцена?

– Вы знаете, мы же все как бы дети войны. Никита Михалков родился сразу после войны, я перед войной. Мы все-таки прожили 1940-е годы, когда все еще существовали эти жесткие сталинские нравы: сажали моих ближайших родственников по разного рода обвинениям. Я помню этот страх, который царил в семье.

Это все было живо и сейчас живо, писалось с полным пониманием и ощущением времени. Поэтому, может быть, эта сцена оказывает на вас такое сильное эмоциональное воздействие.

charter97.org