Юрий БОГОМОЛОВ
Господин Оборотень
Памяти РИА Новостей
Дело прошлое, но не такое уж и давнее.
Ланцелот был нимало удивлен, когда после того, что ему наговорили про хозяина города, про его три головы, когти с олений рог, к тому же острые как нож, про огонь, вырывающийся из его пасти, про его жуткую бесчеловечность и про его грубые манеры, увидел на пороге дома вполне себе респектабельнеого господина с одной головой и не смог удержаться от недоумения.
– А мне говорили, что у вас три головы, когти, огромный рост!
– Я сегодня попросту, без чинов,-- признался Дракон.
Попросту и без чинов
Про нового начальника РИА Новостей тоже, бог знает, что успели журналисты наболтать прежде, чем он явился на работу. Что у него не язык, а лезвие. Что все поры его сочатся ядовитой желчью. Что он люто ненавидит геев, и сердца их, полагает, следовало бы зарывать в землю, или сжигать. И что пуще геев он презирает либералов, а так же сложившийся на Западе тройственный союз Польши, Литвы и Швеции, коему пригрозил новой  Полтавой...
…Но вот, настал день, когда стеклянные панели, что на втором этаже бывшего агентства РИА Новости раздвинулись, и «не спеша в огромную ньюсрум входит пожилой, но крепкий, моложавый, белобрысый человек, со спортивной выправкой». И тоже без чинов: ни тебе трех голов, огня из ноздрей, грозных когтей, резких речей... Вполне себе –  прямоходящее существо, которое, сделав плечами едва приметное движение, сменил голову: старая исчезла бесследно. И перед нами, как засвидетельствовало анонимное видео, предстает: серьезный, сдержанный, высоколобый, с едва пробивающимся ежиком седеющих волос» мужчина.
«Я очень ценю, – молвила голова,-- журналистскую школу,  которая здесь поддерживается или воспроизводится, я сам – ее плод в какой-то степени, хотя в телевидении иногда это может выглядеть пугающе».
Короткая пауза. Сотрудники задержали дыхание.
Действительно в «Вестях недели» они привыкли видеть «плод» журналистской школы АПН несколько иным. Говоря попросту -- устрашающим.
Следите за руками
В «Вестях» он по большей части не сидит за информационным столом, как это принято у ведущих аналитических программ, а прохаживается вдоль него, демонстрируя свою агрессивную наступательность. Он принимает бойцовскую стойку: ноги на ширине плеч,  руки согнуты в локтях, кисти – ладонями вниз, пальцы растопырены, время от времени сжимающиеся в кулаки, фразы чеканы и акцентированы, точно удары плетью по мозгам непонятливых телезрителей.
Господин Дракон объяснил испуганным горожанам: «Это телевизионный образ, который предполагает некую театральность, драматизацию, гротескность».
Горожане выдохнули: так это игра, это не взаправду... Значит, его драконья гомофобия – для пущей выразительности. Его провокативная риторика – только маска. А так-то он – интеллектуал, гуманист и даже в чем-то демократ...
Действительно в тот момент он был воплощенное дружелюбие: руки по прежнему, согнуты в локтях, но ладони вывернуты наружу – знак открытого расположения для контакта, для понимания и даже для любви.
И слова соответствующие: «ваш талант будет востребован и в новой структуре». И денег пообещал. И разномыслие допустил. И не обязал всех быть такими провокативными, как он. И дозволено будет не так страстно ненавидеть геев и либералов, как это свойственно ему. Помимо прочего довел до общего сведения, что он уже наладил «хороший человеческий контакт» с бывшим руководством РИА Новости. Что ему обеспечена поддержка администрации президента, правительства РФ, министерства финансов и Роспечати. «Потери будут минимальными, которые здесь возможны, если вообще о них можно говорить», – мягко продолжал стелить господин Киселев.  И прибавил: «Будет нормальная, здравая, амбициозная политика, которую мы сформулируем с вашей помощью».
Дальше в лес – больше либерализма: «У меня нет претензий к редакционной политике РИА Новости. Потому что у нас в стране – свобода слова».
Народ совсем, было, расслабился, и задал вполне человеческий вопрос: «Сокращения штатов будут?».
Мягко постелив...
Нам, по-военному – четкий ответ: «Основа команды останется, люди, способные носить оружие, будут востребованы».
И далее: «Вопрос в том, как позиционировать себя государственному информационному агентству? Часто под лозунгом объективности мы искажаем картинку и смотрим на свою страну как на чужую. Мне кажется, этот период дистиллированной, отстраненной журналистики закончен».
– А что вместо нее? – повис вопрос.
Вместо нее, дала понять голова,  журналистика любви к Отечеству, отсутствие которой может вылиться во враждебность.
Сотрудники вздрогнули. Ящер прищурился и, переменив голову, предупредил: «Я сейчас перехожу на гротеск, я не хочу сказать, что РИА Новости – враждебное издание, это просто способ, фигура речи, способ доказательства, превращения, доведение какой-то мысли до гротеска».
А ведь он предупреждал... себя
В порядке доведения драконовской мысли до гротеска скажу и я: там где есть «журналистика любви», найдется место и «журналистике ненависти». А все вместе – это уже не журналистика; это пропаганда, направленная в ту или в прямо противоположную сторону
Это означает, что информационное пространство РФ будет замещено агитпропом, против которого в свое время категорически возражал и сам Киселев, о чем он, к слову сказать, не забыл. Тем более, что Интернет ему тут же и напомнил высказывания десятилетней давности, когда он говорил, что «журналиста нельзя отделить от этики», что «людей , которых вы видите на экране, нельзя назвать журналистами». (Про себя сегодняшнего? – Ю.Б.), что «часто это просто агитаторы». (Про себя и своих коллег завтрашних? – Ю.Б.), Задача журналиста : это показ верных пропорций мира... Задача публики понять, кто перед ней журналист или агитатор».
Тогда, десять с чем-то лет назад он считал, что если так будет продолжаться, то «в один прекрасный  момент мы обнаружим себя купающимися в грязи как свиньи».
Право, какой-то запредельный либерализм...
Опыт самооправдания
Впрочем, и шварцевский Дракон тоже порою позволял себе либеральные жесты, а в иных случаях и жесты, прямо-таки, гуманитарные. Например, своим огненным дыханием вскипятил воду в заразном озере. «Молод, наивен, сентиментален был», – оправдывался он потом.
Господин Киселев оправдывается по-другому. Он считает свою склонность к переменчивости «внутренней эволюцией», которую, в свою очередь объяснил расхожим соображением: «У человека, который в юности не был бунтарем, нет сердца, а человек, который не стал консерватором, когда стал более зрелым, – у него нет ума».  
Наверное, так же объяснял свою метаморфозу Андрей Януарьевич Вышинский: был наивным сентиментальным меньшевиком, в 1917-м подписал распоряжение об аресте вождя мирового пролетариата как немецкого шпиона, а потом поумнел, стал зрелым большевиком, гособвинителем на всех самых престижных политических процессах в годы Большого Террора и предписал миллионам сограждан жизнь без права переписки. То есть, смерть.
...Такого рода превращения не «внутренней эволюцией» объясняются. Это что-то другое... Это нечто социально-биологическое...«Оборотничество», что ли... А яркими примерами такого феномена являются широко известные оборотни и в литературе, и в истории: Джекил-Хайд, Дориан Грей, Дра-дра, Андрей Януарьевич Вышинский...
К ним, я думаю, (довожу свою мысль до гротеска»), мог бы присоединиться наш современник – господин Киселев.
…И вот этот «прекрасный момент» наступил. Мы видим господина Киселева, купающимся в своей ненависти, лжи, пропагандистской грязи, как...  «свинья», если воспользоваться резким словом самого Киселева.
Это я опять, простите, сорвался на гротеск. Поясняю: «свинья» – это такая фигура речи... Это телевизионный образ, который предполагает некую драматизацию, театральность, метафоричность и т. д.  
Встретились как-то интеллигент и Дракон
Еще большую драматизацию и метафоричность предполагает рассказ Евгения Замятина, который так и называется «Дракон». С его героем тоже происходит некоторая метаморфоза.
Написан он был в 1918-м году. Место действия: люто замороженный Петербург, освещенный «ледяным солнцем» и населенный «драконо-людьми». Один из них – с винтовкой, картуз до ушей, шинель длинная в пол, рассказывает:
– Веду его: морда интеллигентная – просто глядеть противно. И еще разговаривает, стервь, а? Разговаривает!
– Ну и что же – довел?
– Довел: без пересадки – в Царствие Небесное. Штычком.
Потом этот драконо-человек углядел что-то  серенькое на площадке трамвая. То был замерзающий «воробеныш». Дракон отбросил винтовку со штычком и стал своим дыханием отогревать несчастно птенца. Отогрел. Тот вспорхнул и улетел в неизвестное. «Дракон оскалил до ушей туманно-пыхающую пасть». Молод был, сентиментален...
Автор заключает свой рассказ: «Скрежетал зубами и несся в неизвестное, вон из человеческого мира, трамвай».
Напоню: трамвай уносился в Неизвестное с Драконом на борту. То была не Русь-тройка с мошенником в кибитке.
...Через два года Замятин в романе «Мы» в подробностях опишет ту неизвестность, в которую устремился советский трамвай «Мечтание».  
...Господин Оборотень на эту притчу снова передернул плечами, смахнул дну голову, напялил другую и тоже перешел на гротеск: «Если вы собираетесь заниматься подрывной деятельностью, то...».
– Понял. Ухожу, ухожу.
P.S.
«Подрывной деятельностью» я занимался  в качестве внештатного колумниста РИА Новостей довольно долго: в продолжении десяти лет. Мне было дорого это издание. Оно было одним из немногих государственных СМИ, где я чувствовал себя своим среди своих.
Но вот пришел Дракон, Душечка-цыпочка! Летун-хлопотун! Чудушко-юдушко! Патриотушко-гомофобушко!
Он ведь приполз, прискакал, прилетел по наши души. Чтобы, увлекая нас, лететь дальше, вон из человеческого мира.