Министерство культуры РФ поддержит законопроект о запрете ненормативной лексики, разработанный группой депутатов Госдумы во главе с известным кинорежиссером Станиславом Говорухиным. Об этом сообщил глава ведомства Владимир Мединский: «Я считаю, что, если фильм выходит в широкий прокат, в нем мата быть не должно. Это наша позиция: ни на сцене, ни в кино мата быть не должно». Мединский также отметил, что «если законопроект будет принят, то выдача прокатного удостоверения фильму, содержащему нецензурную брань, будет запрещена. При этом возможен будет показ такого фильма на фестивалях. Один-два фестивальных показа можно будет провести».

Законопроект может вступить в силу уже 1 июня. Правда, замминистра культуры Григорий Ивлиев сказал журналистам, что понятие «нецензурная брань» пока юридически не закреплено: «Еще предстоит работа, есть филологи, которые могут провести соответствующие экспертизы». А как сами кинематографисты относятся к этой инициативе депутатов Госдумы и к позиции Минкульта?

Вадим Абдрашитов, кинорежиссер, профессор ВГИКа

– Ивлиев прав: вначале надо определиться с терминами. Но если будет квалифицирован мат, то выпускать его на экраны нельзя – это деструкция и без того дебильного сознания определенной части наших кинозрителей. Нельзя забывать, где мы живем.

Александр Бородянский, кинодраматург

– Давно и категорически выступаю против мата в кино и на сцене. Я не ханжа, родился и юность свою прожил в Воркуте, потом служил в армии, так что владею всем богатством русского языка. Сам порой матерюсь в жизни (хотя никогда – при детях и женщинах), но зачем эту лексику тащить на экран?

Обходились же великая русская литература и великое советское кино без мата – и ничего, справедливо считались лучшими в мире. У меня у самого, когда пишу сценарий, рука порой тянется вложить в уста герою сочное бранное словечко, но я всегда нахожу ему эквивалент. Так, например, было в «Афоне», в ряде других фильмов, которые от того, что в них нет мата, надеюсь, не стали хуже. А создатели фильмов с матерной лексикой пусть запикивают свои словесные перлы. Атмосфера в искусстве, да и в жизни, будет только чище.

Николай Досталь, кинорежиссер

– К ненормативной лексике на экране я в принципе отношусь негативно, особенно в тех случаях, когда она необязательна. А сейчас часто бывает, когда ею хотят хоть как-то приперчить откровенно неудавшееся блюдо. Но, во-первых, я согласен с господином Ивлиевым в том, что надо все-таки сначала юридически обосновать, что такое нецензурная брань. А во-вторых, есть такие сюжеты, где крепкое словечко органично и необходимо.

Могу сослаться на свой сериал «Штрафбат». У меня там минимум этой самой лексики, к тому же не самые крепкие выражения. Тем не менее на канале «Россия» в прошлом году при повторном показе сериала эти сцены резали по живому, причем без моего ведома. Это абсолютно противозаконное дело, у меня с господином Добродеевым целая переписка на этот счет имеется. Хотите оберегать нравственность юного поколения? Показывайте такого рода сериалы на телеэкране в 11–12 ночи. А в кинотеатрах маркируйте фильмы с нецензурной лексикой грифом «18+», хотя наивно считать, что современная молодежь до своего совершеннолетия не знает, что такое мат. Тем не менее считаю, что возрастные ограничения – цивилизованный и достаточный инструмент для разрешения этой коллизии.

Николай Лебедев, кинорежиссер

– Я матом не пользуюсь ни на экране, ни в жизни, мне хватает нормального русского языка. Как зрителю мне всегда крайне дискомфортно слышать мат с экрана, в том числе и потому, что в моих глазах он убивает магию кино­зрелища. И вообще: почему-то кинематографический мат выглядит ужасно глупо и картонно, сразу видишь за кадром съемочную группу, а в кадре – матерящегося артиста вместо экранного персонажа. Но в фильмы других режиссеров и в способы их самовыражения я не вмешиваюсь. У каждого свой выбор.

Виталий Манский, режиссер и продюсер документального кино

– У меня такое ощущение, что наши чиновники от культуры каждый день приходят на работу с одной мыслью: а как бы нам учудить еще какую-нибудь новацию? Но ведь есть действующее законодательство РФ, и все вопросы такого рода в нем уже регламентированы. Если в картине присутствуют сцены сексуального характера или матерная речь, то фильм получает возрастное ограничение «16+» или «18+» – и этим, как мне кажется, снимаются все проблемы. Почему большой специалист в кинематографе Мединский или депутат Говорухин занимаются изобретением давно существующего велосипеда?

А кроме того, хочу напомнить уважаемым депутатам и министру, что кроме игрового есть еще и неигровое кино. И если в художественном фильме режиссер может посидеть со сценаристом и найти адекватную замену бранному слову, то в документальном режиссер такой возможности лишен. Если он снимает человека, для которого органична именно эта лексика, то он не может заставить героя произносить то же самое, но приличными словами, иначе это будет не документальное кино, а постановочная липа. Получается, что, отрезая ненормативную лексику, мы отрезаем целый пласт реальной, живой жизни. На выходе будет получаться заглаженное, отлакированное кино. А это мы уже проходили.

Андрей Плахов, кинокритик, почетный президент Международной федерации кинопрессы (ФИПРЕССИ)

– Похоже, ругаться, как и курить, теперь разрешат только в специально отведенных местах. Например, в фестивальных кинотеатрах, где, по идее, должны показывать кино, имеющее отношение к культуре и искусству. А в мультиплексах, где жуют попкорн, зажимаются в темноте и крутят отменную пошлятину, все экранные персонажи, включая гопников, будут изъясняться с экрана словно английские пэры. Даже странно, что, выдвигая программную парадигму «Россия – не Европа», наши культурные вожди так легко сдают столь значимый национальный бренд, как русский (он же российский) мат.
Дальше -- здесь:
http://www.trud.ru/article/07-04-2014/1310523_matu__mat.html