Еще недавно почти каждый день можно было прочесть или услышать о тоннах истребленных продуктов. Поначалу – шокировало; потом свыклись. И более того, стали испытывать глубокое удовлетворение.
-- Нормально, Григорий?
-- Отлично, Константин!
Адвокаты дьявола
Кампания против продуктовой интервенции антанты запомнится нашим детям и внукам, как  запомнилась их отцам и дедам антиалкогольная война, которая, к слову сказать, стала предвестием крушения горбачевского авторитета, а также советской империи.
Но речь для начала не о режимах-самоубийцах по неосторожности. Поговорим об их адвокатах.
Почему-то все чаще стал вспоминаться один эпизод из «Войны с саламандрами» Чапека.
Тот, где представители ведущих стран Запада рискнули пойти на переговоры с подводной империей саламандр.
Высокопоставленных представителей саламандр ждали на платформе станции Букс. Для них уже были приготовлены отели в соседнем населенном пункте Вадузе ванны с чистейшей морской водой. Каково же было недоумение уполномоченных Евросоюза, когда из салон-вагона на перрон, застеленный красным ковром, спустились три высоких элегантных господина. Один – профессор д-р ван Дотт, между прочим, из Гааги,  другой – адвокат из Парижа мэтр Россо Кастелли, третий Доктор Маноэль Карвало, адвокат из Лиссабона.
Сначала принимающая сторона растерялась, но тут же обрадовалась: значит, трудные переговоры о своей жизни и смерти хомосапиенсам придется вести не с хвостатыми земноводными, а с образованными гуманитариями, с квалифицированными юристами.
-- Так вы, значит, не саламандры, -- произнес с облегчением француз.
-- Конечно, нет, -- сказал д-р Россо Кастелли, -- мы их адвокаты.
…Адвокаты нынешних саламандр – тоже человеки. И тоже – образованные. Есть, конечно,  и полуобразованные, и даже совсем темные. Они, как правило, работают на федеральных телеканалах системными экспертами. Ну, такие, например, как Бобчинский и Добчинский нашего политизированного телевещания – Сергей Марков и Вячеслав Никонов. Они в компании с прочими участниками пропагандистских ток-шоу хором затягивают «Э-э-э…» и уже не важно, по какому поводу.
Более квалифицированные  адвокаты напомнят, как в пору великой депрессии в СЩА центнеры всяческой снеди не доходили ни до столов нуждающихся граждан, ни до прилавков продуктовых маркетов – съедобная продукция кончала свою жизнь на свалках, на кострах…
Просвещенный консерватор и журналист Максим Соколов в частности, обратил внимание «прогрессивной общественности» из «Эха дождя» (шутка публициста) на то, что «уничтожение посредством бульдозера незаконно — в обход квот, в обход таможенных запретов, в обход санитарных норм etc. — поступившей на рынок продукции довольно давно уже является делом обычным и в общем и целом приемлемым. Вероятно, временной рубеж здесь — исчезновение из жизни стран, практикующих бульдозерную регулировку, таких заболеваний, как дистрофия и пеллагра».
Разумеется, контрабандную еду надо казнить, здесь  двух мнений быть не может, но необязательно это делать было публично, по телевизору. «Что не видно глазу, то не омрачает желудка» -- считает Максим Соколов.
С ним согласился пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков. И ему было неприятно наблюдать бульдозерную расправу над сырами, колбасами и фруктами.
-- А как по-другому? – прогневалась певица Ваенга.
По-другому так, как у нас получилось: нам в один глаз санкциями, а мы себе во второй глаз контрсанкциями.
Переговорный процесс
…Вначале была война дипломатическая, потом – информационная, затем – гибридная, еще – санкционная, теперь -- сирийская.
Одна война сменить другую спешит, грозя перейти в Третью Мировую…
Горячую войну обосновать сегодня несколько сложнее. За дело берутся умственно передовые люди.
…В тот же вечер состоялось первое совместное совещание с делегатами саламандр. На повестке стоял вопрос - как бы поскорее восстановить мир между саламандрами и
Великобританией.
Дело в том, напомню тем, кто подзабыл провидческий роман Карела Чапека, что, как это ни прискорбно, цивилизованный мир вступил на тропу войны с полчищами саламандр, захватившими целый ряд побережий и угрожавшими эскалацией дальнейших военных действий. Англии пришлось прибегнуть к санкциям, в частности прекратить с ними торговые отношения, она заблокировала возможности им жаловаться в Гаагу и в Женеву.  За сим последовали ответные действия: саламандры проникли в Темзу. Англичане отравили в ней воду. Противник испортил воздух над городом. Англия добилась введения мировым сообществом эмбарго на поставки в море-океан всех жизненно необходимых для его обитателей товаров. Верховный Саламандр пригрозил разрушить пару континентов, обратив их в островные огрызки. В ту пору Саламандрия еще не обладала ядерным оружием. Но и без него стало ясно, что военным путем конфликт не может быть разрешен. Так что людям пришлось сесть за стол переговоров с не людями.
Франция была особенно недовольна. Эти морские гады оттяпали у нее колонию Сенегамбию, взорвав побережье. Тут слово взял парижский адвокат  д-р Жюльен Россо Кастелли.
– Докажите это! - воскликнул он. - Мировые авторитеты в области сейсмографии разъясняют, что землетрясение в Сенегамбии - вулканического происхождения и было связано с возобновлением активности вулкана Пико на острове Фого. Здесь, - продолжал д-р Россо Кастелли, хлопнув ладонью по своему портфелю, - лежат их научные заключения. Если у вас есть доказательства, что землетрясение в Сенегамбии вызвано действиями моих клиентов, то, пожалуйста, - я жду этих доказательств.
…Когда стало известно, что малазийский «Боинг» был сбит ракетой «Земля – воздух», то есть российским «Буком», российские адвокаты  клиентов из Новороссии воскликнули:
--А вы докажите это.
Громче всех воскликнул в эфире Первого канала Михаил Леонтьев: «Нет ни одного сколько-нибудь достоверного свидетельства старта ракеты «Земля -- воздух». И обрушил на телезрителей кучу аэроснимков, графиков, экспертных соображений и цитат из авторитетных источников.
Представитель Бельгии: «Ваш клиент Верховный Саламандр сам заявил, что это сделали саламандры».
-- А его выступление было неофициальным, парировал другой адвокат, -- и мы уполномочены его опровергнуть.
Нынешние адвокаты предпочитают не опровергать собственные фальшаки и фейки; они делают вид, будто их и не было.
Уход в «несознанку» -- это испытанный прием не только уголовников; он стал расхожим и для политиков, чиновников и, разумеется,  для пропагандистов.
Агрессия и ее оправдание
…Через три дня после землетрясения в Луизиане разнеслись вести о новой геологической катастрофе - на этот раз в Китае.
По этому случаю к человечеству обратился Главный Саламандр (бывший ефрейтор из рода людей):
«Алло, люди! Сохраняйте спокойствие. У нас нет враждебных по отношению к вам замыслов. Но нам нужно для жизни больше воды, больше берегов, больше отмелей. Нас
слишком много. Нам уже не хватает места на ваших побережьях. Поэтому мы должны взламывать ваши континенты».
Верховный Саламандр – известный грубиян. Но в его декларации была своя логистика, как принято сегодня говорить.  Она сурова. Впрочем, нет такой суровой жестокости, которую нельзя было бы оправдать.
Д-р ван Дотт: «Верховный Саламандр, великодушный и передовой образ мыслей которого известен ныне каждому, обещает, что при всяких необходимых в будущем изменениях земной поверхности он будет, по возможности, щадить человеческие жизни; затопление континентов будет производиться постепенно и с таким расчетом, чтобы не доводить дело до паники и ненужных катастроф. Мы уполномочены вести переговоры как со всей почтенной всемирной конференцией в целом, так и с отдельными государствами. Присутствие нас, выдающихся юристов, послужит вам порукой, что, отстаивая справедливые требования наших клиентов-саламандр, мы вместе с тем, рука об руку с вами, будем защищать самое дорогое для всех нас: человеческую культуру и благо всего человечества".
Д-р философии Александр Дугин (наш современник): "Нам надо захватить Европу, завоевать и присоединить. Давайте им скажем: под нашим протекторатом мы вам обеспечим защиту. Видите, как у нас сидят Pussy Riot? И ваших посадим. У вас "Фемен" бесчинствует в костелах, у нас быстро получают дубинкой и отправляются в грузовике в мусор или на историческую родину. Мы захватим Европу, и все высокие технологии – у нас. Вот оно, развитие, вот она, модернизация. Если вы хотели, вот она, европеизация нашего общества… Русские мобилизуются ради великой цели. Вот присоединить Европу – это наша цель великая". (Это не беллетристическое произведение, это эфир Первого канала в авторской программе «Познер»).
Пресс-конференция
-- А не лучше ли эту старушку-Европу похоронить?
Писатель  Эдуард Лимонов (тоже наш современник). Мы случайно оказались в лучшем положении, чем несчастная Европа, обречённая исчезнуть в том виде, в котором она просуществовала полтора тысячелетия.
Мне не всё равно. Я бы предпочёл старую Европу. Но раз иначе нельзя и Европа враждебна России, то пусть исчезнет, ничего страшного.
Мы наблюдали процесс самоуничтожения СССР. Теперь самоуничтожатся европейские страны. Каждому своё время».
-- А почему западный мир с его мультикультурализмом и толерантностью обречен?
Д-р философии Вольф Мейнерт (еще один адвокат саламандр). «Нравственный закон мы поставили выше биологического. Мы нарушили величайшую естественную предпосылку всякой общности: только однородное общество может быть счастливым. И это вполне достижимое благо мы принесли в жертву великой, но неосуществимой мечте: создать единое человечество и установить единый строй для людей всех наций, классов и уровней жизни. То была великодушная глупость. То была единственная в своем роде достойная уважения попытка человека подняться над самим собой. И за этот свой предельный идеализм род людской расплачивается ныне неизбежным распадом».
-- А что тогда возникнет на месте «самоуничтожившейся Европы»?
Писатель Александр Проханов (околокремлевский мечтатель). «Сегодня в сознании каждого российского человека, каждого русского, Новороссия превратилась в мечту, Землю обетованную, куда стремятся наши молитвы, наши упования. Люди Новороссии среди дымов и взрывов хотят построить свободное народное государство без олигархов, без рвачей, без огромной несправедливости. Они хотят построить государство социальной справедливости. Хотят построить общество, где не было бы национального гнета, где все нации были бы равны, все языки были бы свободны. И на всех языках можно было бы проповедовать совесть, красоту и божественную справедливость».
Мечты, мечты…
Д-р философии Вольф Мейнерт (тоже мечтатель). «Нет сомнений, что мир саламандр будет счастливее, чем был мир людей; это будет единый, гомогенный мир, подвластный единому духу. Саламандры не будут отличаться друг от друга языком, мировоззрением, религией или потребностями. Не будет между ними неравенства в культурном уровне, не будет классовых противоречий - останется лишь разделение труда. У них не будет ни господ, ни рабов, ибо все они станут служить лишь Великому Коллективу Саламандр - вот их бог, владыка, работодатель и духовный вождь. Будет лишь одна нация с единым уровнем. И мир этот будет лучше и совершеннее, чем был наш. Это - единственно возможный Счастливый Новый Мир».
Дальше была война Счастливого Нового Мира саламандр со старым несчастным миром человеков. Саламандры победили, человеки отползли в горы. Потом они спустятся на берега того, что останется от континентов, когда юго-западные саламандры передерутся с северо-восточными и самоуничтожатся.
-- А потом? – полюбопытствовали читатели у автора романа.
-- Этого уже я не знаю, – был ответ Чапека.
-- А сейчас? – спрашиваем мы себя.
Саламандры против носорогов
…Книга была написана Чапеком за четыре года до начала Второй Мировой войны. Художественный вымысел автора романа оказался настолько ирреальным, что мог читаться как сценарий блокбастера. И обернулся кошмарной реальностью.
А то, что сегодня происходит с нами и вокруг нас, кажется дурной фантасмагорией. Похоже, что реальность на этот раз обогнала самую дерзкую фантазию. Сегодня уже не нужен Чапек, не надобны братья Стругацкие… Да и гротеск «Трудно быть Богом» Алексея Германа не воспринимается, по правде, таким уж преувеличением. А «Левиафан» Андрея Звягинцева смотрится как дружеский шарж на нынешнюю социально-политическую реальность.
Дело не в том, что нашу страну оккупировали саламандры. Дело в том, что это мы осаламандрились.
Кто-то осаламандрился, а, по версии другого неуемного фантазера – Эжена Ионеско, кто-то оносорожился.
У людей, оставшихся людьми в Счастливом Новом Мире, одна надежда, что саламандры сцепятся с носорогами и перегрызут друг другу глотки. Модель такой схватки мы совсем недавно могли наблюдать на экране телевизора, когда в бескомпромиссном поединке сошлись православный сталинист Проханов с прославленным сатанистом Энтео. А Жириновский с трибуны парламента, аки носорог, бросился с оскорблениями на Единую Россию.
Наблюдать подобные шоу со стороны было весело. Как-то мы себя почувствуем, когда окажемся вовлеченными с той или с другой стороны в этот водоворот злобы и остервенелости…
Как полюбить Старшего Брата
Саламандры против носорогов – одна коллизия, другая – либералы и либералы. Одни из них вслед за оруэлловским Уинстоном Смитом уже прошли курс переформатирования в штатных государственников и полюбили Старшего Брата, другие – еще  нет. Работа эта – не простая.
Просто было в 37-м. Исправно работала репрессивная машина, а ей в помощь трудился агрессивный агитпроповский монстр на гусеничном ходу коммунистической утопии. Тогдашний опыт подсказывает, что самые искусные адвокаты и адепты дьяволов выковываются из интеллигентов. И в первую очередь из тех интеллигентов, что, так или иначе, приобщились к творческой деятельности. У них гибче ум, который и позволяет человеку брать верх над моралью, совестью и над своими идейными убеждениями.
Разумеется, не обязательно было преображаться в адепта и адвоката дьявольского режима без остатка. Как Вышинский, к примеру. Можно было и раздваиваться: на работе ты – правоверный коммунист, дома и на рыбалке – демократ и даже либерал. Но не всякому творческому интеллигенту это удавалось без последствий для своей психики и своего физического здоровья. Кто-то уходил в запой, как в монастырь. Кто-то пускал себе пулю в лоб. Это в исключительных случаях. Чаще мастера культуры расплачивались распадом личности и обнищанием таланта.
Сейчас тот же процесс внешне не столь драматичен и болезненен. Правда, он заметно усложнился. Все-таки, без массовых репрессий, с одними только точечными посадками вербовать публичных и достаточно авторитетных апологетов режима несколько затруднительно. Дело, впрочем, в последние год два двигается довольно успешно. Тому поспособствовала Крымская эпопея. Вкупе с антизападничеством она позволила режиму создать патриотическую подушку, на которой одни могут погружаться в сладкие геополитические сны о поднявшейся с колен державе. На других радикальный патриотизм может воздействовать как веселящий газ, и они готовы воевать, хоть на Украине, хоть в Сирии, хоть с «пятой колонной» в собственной стране. Им, уже поднявшимся с колен, любое море крови по колено.
Тут надо еще принять во внимание образовавшийся в ХХ1 веке примечательный тренд. На него обратил внимание Юрий Арабов. Сегодня не черт домогается человека, желая заключить с ним сделку, сегодня человеки выстроились в очередь к дьяволу с предложением о продаже своих душ. Из тех, кто уже оформили ее, можно назвать Михаила Леонтьева, Дмитрия Киселева,  Алексея Пушкова, Андрея Норкина, Сергея Минаева, Карена Шахназарова и, кто есть еще там...
У колеблющихся и рефлексирующих проблема в том, чтобы поладить с самим собой, чтобы убедить себя, что все к лучшему. В том числе и измена самому себе. Легко представить, как неловко было господину Сеславинскому, интеллигентному чиновнику, заядлому книжнику брать свои  слова о том, почему он не поехал к Турчаку в гости, обратно. Но он после недолгих колебаний сделал это. Сделал это, скорее всего, под давлением карьерно-житейских обстоятельств. Иммунодефицит чувства собственного достоинства, впрочем, тоже сыграл не последнюю роль.
Эта человеческая недостаточность довольно распространенный недуг на Руси. Притом на всех уступах общественно-государственной пирамиды. И недуг, надо признать, застарелый.
Природа его не только историко-географическая, но и психологическая. В советское время личное достоинство советского гражданина подлежало обобществлению в пользу Великого Коллектива. А эта «штука» посильнее любого Великого Государства.
То, как она воздействовала на индивида, не расставшегося с этой нематериальной частной собственностью, хорошо показала Надежда Мандельштам в своих «Воспоминаниях»: «В середине двадцатых годов, когда столб воздуха на плечах стал тяжелее — в роковые периоды он бывал тяжелее свинца, — люди вдруг начали избегать общения друг с другом. Страхом стукачей и доносов это еще не объяснялось — к тому времени мы еще не успели по-настоящему испугаться. Просто наступило онемение, появились первые симптомы летаргии. О чем разговаривать, когда все уже сказано, объяснено, припечатано?». И люди – умные, моральные, талантливые – сдавались в «интеллектуальный плен» (выражение Н.Мандельштам).
Когда уже в новейшее время «Великий Коллектив» распался, раздробился, и коллективное самоуважение было разбазарено, личное достоинство, личную совесть, личную мораль бывшим подданным СССР пришлось взращивать с нуля – работа мучительнее вышивания. Не по этой ли причине народные массы запросились под крышу? Если таковой не способно служить государство, то поневоле пришлось прибегнуть к услугам криминала.
Наконец, государство  с его вертикалью худо-бедно было отстроено. Скорее худо, чем бедно. Но народ в идеологическом отношении по-прежнему оставался беспризорным, можно сказать, сиротой. Понятно, что надобна была общенациональная скрепа. Таковой явилась идея государственного патриотизма, для материализации которой нужны, как правило, две вещи: общенациональный враг и маленькая победоносная война, сдобренная реваншистскими эмоциями. Тут и подоспели Запад (в роли врага) и соответственно – покоренный Крым (в качестве знамени славной победы).  И 86% у них в кармане. Россия – опять  Великий Коллектив! А для 14% снова онемение, летаргия?
-- Альтернатива?—спрашиваете.
– Сдача в интеллектуальный плен!
  Или сразу занять очередь к черту? Ты ему – свою бессмертную душу. Он тебе –  бессрочную лицензию на услужение.
-- Нормально, Димитрий?
-- Отлично, Воладимир!