Нынешняя незаржавевшая любовь к Сталину -— это любовь к мифу о Сталине, который сотворила советская пропаганда в сотрудничестве с советской художественной культурой.  
Мифологический Сталин и стал Отцом народов. Но ему еще надо было  возвыситься над Временем. В древне-греческую пору Зевс решил эту задачу просто: он взял и проглотил Хроноса -— бога Времени. И не стало четвертого измерения на Олимпе. Стали олимпийцы бессмертными.
В ХХ веке у национальных лидеров задача обессмертить себя была потруднее.

«Отец» в свое  время  мудро поступил. В борьбе с неукротимым Временем он сделал ставку не на архитектуру, как некоторые вожди, а на мифотворческий кинематограф. Сколько талантливейших мастеров кино было привлечено к этой работе -— сценаристов, режиссеров, операторов, актеров… И в течение трех десятков лет они неустанно ваяли его мифологический образ, несмотря на голодомор, не оглядываясь на ГУЛАГи, не замечая бессудных казней, прощая гигантские потери на фронтах Отечественной войны… Пересматриваю на днях старую лирическую комедию «Сердца четырех» и обратил внимание, что то и дело в кадре мелькает либо портрет товарища Сталина, либо его бюст. Это нам в подсознание вбивали образ всехнего Отца. А в сознание вколачивались фильмы, где Сталин как живой: «Ленин в 18-м, «Незабываемый 1919-й», «Клятва» , «Падение Берлина», «Освобождение» и т.д.
После кончины прототипа : оказался наш отец, по мнению деклассированных элементов и интеллегентов-дисседентов, «не отцом, а сукою». А теперь вот наоборот: он снова -— отец , а никакая не сука, по мнению многочисленных слоев населения..

Он -— каменный гость-соглядатай, что скромно притаился за спиной Мавзолея и ждет приглашения на трибуну-пьедестал.
Пока же к нему в годовщину смерти выстроилась очередь с цветами.
Командору несут алую гвоздику. А ему этого мало, ему, чтобы снова ожить и обрести величие нужна человечина. Много человечины и море крови.

Пожатие каменной десницы гостя с Того Света смертельно. У Пушкина один Дон Гуан, протянувший руку к статуе упал в бездну. А тут рискует кануть в ней целая страна.  
Приглашают Бога, приходит для начала Великий инквизитор. За ним -— Левиафан